ДАС ИСТ ФАНТАСТИШ! (НЕМЕЦКАЯ ФАНТАСТИКА: МЫСЛИ СВОЕВРЕМЕННЫЕ И НЕ ОЧЕНЬ)

Григорий Панченко

В отличие от фэнтези, которая по-прежнему широко издается и пользуется популярностью, научная фантастика в нынешней Германии находится в состоянии затяжного кризиса. (Франц Роттенштайнер, «Phantastikstrasse», «Если», 2004, №6)

Что мы вообще знаем о немецкой фантастике? «Мы» — это все вместе: писатели-фантасты, литературоведы, критики… издатели… массовый читатель, наконец?

Вопрос не праздный. Рядовые потребители из немецких фантастов вспомнят, наверно, лишь Герберта Франке: скорее именно вспомнят, чем смогут назвать какое-либо конкретное произведение. И немудрено: переводы этого автора публиковались у нас очень редко, на нынешних прилавках его не встретишь. Нам, правда, успели обьяснить, что Франке — единственный из ныне живущих немцев, добившихся в фантастике международного признания. Ну, какое-то время это действительно было так, но теперь за пределами ФРГ понемногу становятся известны и другие немецкие фантасты. Сумеют ли наши любители жанра их назвать? Ведь книга Андреаса Эшбаха «Видео Иисуса», ставшая пусть и локальной, но все-таки международной сенсацией, у нас не переводилась, снятый по ней двухсерийный фильм до русскоязычного зрителя тоже не дошел; о прочих его шедеврах («Квест», например, или «Звезда Кельвина», не говоря уж о находящихся именно сейчас в фокусе европейского внимания книгах «Триллион евро» или «Проект „Марс»») речь тем более не идет. Фильм писателя-режиссера Райнера Эрлера «Плоть» у нас как-то мелькнул в годы перестройки (лет на десять позже, чем его увидели не только немцы, но и американцы) — а вот одноименный роман внимания переводчиков и издателей не привлек. Может, и поделом ему, тем более что фильм о преступной торговле человеческими органами вместе с созданной по его сценарию книгой — да, именно в такой последовательности Эрлер работал! — фантастикой был в момент его создания, но не сейчас. Однако у Эрлера ведь таких фильмороманов полным-полно — и с некоторыми из них наш зрителечитатель фантастики, даже взыскательный, ознакомился бы с удовольствием. Скажем, со «Сладкой катастрофой», фантастичность которой отнюдь не утратилась с годами.

Вообще, из германской кинофантастики мы знаем, кажется, только бегущую Лолу (кстати: случайность ли, что режиссер ее Томас Тыклер принадлежит к той самой «баварской школе», у истоков которой стоит Эрлер?). Правда, реализованных современных проектов тут не в пример меньше, чем в Голливуде — но со сценариями и литературной первоосновой дело обстоит приличней. Например, любопытная ситуация сложилась с фильмом «Маленький вампир», он же, в нашем прокате, «Вампиреныш». Голливудская экранизация Ули Эделя от 2002 г. не просто собрала приличную кассу, но и запомнилась совершенно нестандартным подходом ко вроде бы избитой до кровавых синяков теме. Но вот о причине этой «нестандартности», то есть о немецком литературно-иллюстративном первоисточнике (Анжела Зоммер-Боденбург и Амелия Гляйке образовали тут столь же неразрывный «тандем», как, допустим, Я. Гашек и Й. Лада — при сотворении образа бравого солдата Швейка) , наши зрители и слыхом не слыхивали. О читателях же тем более речи нет!

Кого еще вспомнят читатели? Вольфганга Хольбайна (или, по нашей традиции, «Гольбейна»?)? Фамилия его, может быть, чуть-чуть и на слуху — а вот книги… Ну, название двух из них в статье Роттенштайнера приведено — и вряд ли наш рядовой потребитель знает что-либо кроме этой пары названий. А ведь только в издательских планах на 2004/2005 год фигурируют десятка четыре его «сольных» работ (считая переиздания, конечно). Да вдобавок еще — соавторские книги, с женой Хейнке (теперь, став звездой, Вольфганг все больше пишет один, но начинали они вместе!) и с коллегами по цеху: Бернардом Хенненом (три их совместных романа, образующих мини-цикл «Грифоний год», сейчас издаются в рамках одного «утолщенного» тома) и с Карлом-Ульрихом Бургдорфом (недавним плодом этого сотрудничества стал «Остров звездного зверя», по жанру — боевиковая технофэнтези, а по направлению — книга-игра, не очень привившаяся у нас разновидность творчества).

Может быть, образованные читатели вспомнят еще Курда Лассвица. Но скорее уж как «чтение прадедушек».

Все? Пожалуй, все. Во всяком случае — из классической фантастики. У нее ведь есть свой мэйнстрим, и туда не очень-то входят произведения, скажем, «на грани» литературной сказки или этакой вот чертовщинки. Во всяком случае, для нас. А для немцев — чуть ли не совсем наоборот.

Впрочем, наша критика и издательская практика уже четко определились с мнением: мэйнстрим немецкой фантастики узок, популярность ее самых «раскрученных» авторов определяется прежде всего не оригинальностью их мыслей и стиля, а ориентацией на малотребовательные читательские круги. И вообще эта популярность большей частью локальна.

Не считаю это мнение верным. Но для него, бесспорно, есть очень веские основания. Какие именно?

Так сразу и не ответишь. Ответа этого мы не найдем даже в той самой статье австрийского критика «Phantastikstrasse», с цитаты из которой начинается наше исследование. Хотя в любом случае, эта статья и «целевой» номер «Если», где она была опубликована, дают о немецкой фантастике самую полную информацию, что была опубликована у нас за последние годы. И если сейчас нам придется спорить с позицией Франца Роттенштайнера (придется!) — все же для начала признаем его высокий профессионализм.

####

...Как ни странно, проблемы немецкого «мэйнстрима фантастики» (хоть SF, хоть фэнтези) в ряде случаев остаются незамечеными и самими немцами. Очень характерен эпизод, случившийся при попытке пригласить на «Звездный Мост-2004» представителей литературного семинара при Ганноверском университете: в несколько раз менее мощного, чем харьковский или киевский КЛФ, — зато с платным входом. В ответ на это приглашение — где содержалась информация о вступительных взносах, а также была фраза, что «по европейским стандартам эта сумма чрезвычайно мала», вскоре пришел официальный ответ, суть которого сводилась к тому, что «...Вы правильно указали что, по германским меркам, сумма выплат очень невелика: она едва ли покроет даже наши расходы на поездку. Однако, если нам будет доплачено еще примерно столько же, мы сможем откомандировать на ваш конвент дипломированного и остепененного филолога-языковеда, который в доступной форме растолкует вам, дикарям, что такое фантастика». Ну, именно слово «дикари» там, положим, отсутствовало — но смысл был именно такой…

Чувствуется: эти университетские специалисты очень высокого мнения о немецкой фантастике. Настолько высокого, что у них не возникло никаких сомнений: на варварский Восток их могут приглашать только в виде очень-очень почетных гостей. А ведь вполне можно бы и знать, что, пусть на самом деле улица немецкой фантастики далеко не столь узка, как представляется австрийскому критику, с нынешним российским проспектом она не сопоставима.

Но с чем она все-таки сопоставима — и по набору авторов, и по количеству ежегодно выпускаемых книг, и, в какой-то степени, по их направленности?

Как ни парадоксально — с... нашей фантастикой. Такой, как она была в самые недавние из кризисных лет, незадолго до «бума» 1996 г. Конечно, налицо масса поправок с учетом общеевропейских норм (о них — чуть ниже), но и сходство налицо. Явное предпочтение, которое издатели оказывают громким и полугромким «импортным» именам, в первую очередь, конечно, американским — хотя доля англичан, испанцев и голландцев (среди последних есть даже не переводные, а немецкоязычные авторы) повыше, чем в СНГ-шном вале начала 90-х . 1 Нежелание искать собственные таланты — при том, что если немецкий фантаст все-таки попал «в обойму», у него без особых колебаний напечатают даже относительно слабые вещи. Пестрота и непоследовательность издательской политики. Наконец, упор на фэнтези, а не на SF.

Хотя... тут, пожалуй, как раз пришло время поспорить с Роттенштайнером. Действительно ли с сайенс фикшн в Германии (и с немецкой сайенс фикшн как таковой) дела обстоят так плохо? Или это все-таки очень характерный (и очень нам знакомый!) для ряда критиков подход, когда лишь сайенс фикшн негласно считается чем-то «настоящим», поэтому само присутствие на рынке смежных жанров может быть воспринято лишь как признак упадка?

Если сопоставить количество вышедших и заявленных издательствами к выпуску книг — то соотношение окажется гораздо более благоприятным для фикшн, чем у нас. Например, по числу названий издательские планы одного из крупнейших немецких концернов Bastei/Luebbe на 2004-2005 г. почти уравнивают SF и фэнтези: у последней оказывается перевес где-то в 10%. По количеству авторов соотношение тоже небезнадежное: в первом случае — за 40, во втором — за 60. Конечно, прежде всего — преводы с американского, но не только. Допустим, тот же Хольбайн в Bastei/Luebbe-вской сайенс фикшн анонсирует 4 »сольных» тома (правда, в фэнтезийных сериях — аж целых 29, да и все соавторские работы у него здесь). Зато нога Эшбаха на территорию фэнтези никогда не ступала, так что все 7 его книг, заявленных на этот период этой издательской группой, 2 относятся к SF-категориям.

(Отметим в скобках, что деление на категории в Германии не всегда идентично нашему. Та же «сайенс фэнтези» почти без исключений считается одним из SF-жанров; не чуждается SF и «готики». Впрочем, немецкая «готическая фантастика» самых разных направлений, развиваясь у себя дома, сумела дать неожиданные плоды. Нам, привыкшим видеть в ней главным образом заумно-мистическое или низкопробно-душещипательное чтиво, трудно поверить сему факту — но придется. Ведь такое отношение связано прежде всего с тем, что русскоязычный субстрат, обжегшись на этой тематике еще в пору детства жанра, в дальнейшем потреблял только отбросы «готики».

И совсем, СОВСЕМ иная, чем у нас, роль отводится в Германии детско-подростковой фантастике — где, между прочим, очень велика доля писателей европейских вообще и немецких в частности. Но это тоже уж очень особый вопрос, явно требующий особого же рассмотрения.)

У других издательств обычно сходный подход. То есть серии, состоящие только из фэнтезийной литературы, встречаются куда чаще, чем научно-фантастические — но крупные концерны стараются соблюдать баланс. Не говоря уж о том, что, хотя издаваемая в Германии фэнтези, даже «своя», гораздо меньше отличается от общезападных стандартов (характерной для лучших наших авторов размытости оценок почти нет, непривычных сюжетов тоже не густо, а вот классических мечей и магии — с избытком 3), все же хватает и произведений пограничного жанра. Кроме того, ряд писателей регулярно пробует силы в нескольких жанрах одновременно.

Это вообще для немецких фантастов скорее правило, чем исключение. Причем такой подход характерен и для авторов, работающих в малой форме: как раз им-то, в отличие от романистов, присуща и фэнтезийная нестандартность. Скажем, представленный на страницах этого номера Эрик Симон — постоянный участник «твердых» SF-антологий, что и неудивительно при его профессиональной принадлежности к служителям королевы наук, физики. Одна из его наиболее замеченных критикой повестей (или все-таки больших рассказов?) «Триптих (между Землей и Луной)»  — не просто «твердая» SF, но и вообще как бы не фантастика, а бытовое описание «ЧП из ближайшего будущего», нарочито подогнанное под многократно обыгранные в литературе и кинематографе реалии. Наверно, так бы воспринимался «Аэропорт» Хейли читателями 1930-х гг. И наряду с этим для Симона характерно погружение в очень странные миры с псевдосредневековым колоритом, лично мне чем-то напоминающие ранние, «пограничные» эксперименты Дяченко. Почти столь же отмеченный немецкой критикой «Охраняемый периметр» (на мой взгляд, лучший из симоновских рассказов) — именно из этой серии. А выполненный в соавторстве с <ПРИМЕЧАНИЕ ДЛЯ «РФ»: ВСТАВИТЬ СОАВТОРА И НАЗВАНИЕ ВЕЩИ, ИДУЩЕЙ В НОМЕР > — скорее из разряда притчевой фантастики. Это, пожалуй, отметим как дополнительную особенность многих немецких авторов: смелое и порой непривычное вторжение притчи во все области творчества. Наиболее умных издателей оно не пугает...

Кстати, о крупных и мелких рыбах немецкого книгоиздания. А заодно об обещанной «пестроте и непоследовательности», характеризующей издательскую политику.

«...Сегодня эту литературу регулярно выпускают лишь три издательства. Прежде всего, это «Heyne», которое всегда лидировало на немецком НФ-рынке, а сегодня почти наполовину сократило свой ассортимент, и «Bastei/Luebbe», а так же издательство «Argument», которое в своей серии «Социальные фантазии», выходящей под издательской маркой «Ariadne», не только переиздает классику жанра <...> но и дает дорогу новым произведениям немецких авторов.

В недавнем прошлом на рынке НФ плодотворно функционировали «Goldmann», «Knaur», «Moewig» и «Suhrkamp» <...>

В наши дни тиражи научно-фантастических книг в мягкой обложке редко превышают несколько тысяч экземпляров...»

(Франц Роттенштайнер, «Phantastikstrasse»)

Прежде всего — о тиражах: определить их не так-то легко, немецкое законодательство не требует обязательного раскрытия в выходных данных книги этой «коммерческой тайны» (именно так!). Обычно секрет раскрывается лишь при последующих допечатках: обнародываемый при этом общий объем тиража как бы служит подтверждением успеха. Тогда-то и удается выяснить размеры «первого завоза»: обычно он составляет 4 — 7 тыс. Не так уж мало для первой книги «нераскрученного» автора, даже по российским меркам — а ведь мы говорим о стране, по численности населения близкой скорее к Украине! И «единоязычные» ее соседи (Австрия и отчасти Швейцария), пусть и входят в общее читательское пространство, поставляют совсем малую долю дополнительных покупателей...

В случае же, если допечатки уже пошли — то даже в последние год-два не будет редкостью совокупный тираж в 10 — 15 тыс. за 2 — 3 «завоза»; при большом, по германским меркам, успехе их бывет и 5 — 6. Тираж знаменитого «Видео Иисуса» к началу 2003 г. составлял 14294 экз. (речь идет именно о допечатках в рамках одного издания), а гораздо меньше известная за всеми рубежами «Солнечная станция» добралась уже до 24259 экз. У Хольбайна, чемпиона Германии, тиражи сейчас доходят и до 28323 экз. Противоестественная для наших стандартов точность объясняется тем, что допечатки делаются в соответствии с требованиями рынка, вплоть до полного его насыщения.

Но гораздо серьезней вопрос о ведущих издательствах. Честно говоря, НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ, каким образом можно не заметить издательство «Blanvalet». Я сразу после выхода «Phantastikstrasse» для интереса подсчитал количество книг этого издательства на прилавках книжных магазинов Ганновера. В крупнейшем из них оказалось 103 вlanvalet-овских томика издания 2003-2004 гг.; в других магазинах цифры вплотную приближались к сотенному рубежу — но перечень книг не вполне совпадал, поскольку на самом деле издательский ассортимент в три с лишним раза обширней. Да, преимущественно это фэнтези, причем «с американского» — однако для фикшн место тоже находится. Правда, отличить «историческую» SF от такой же фэнтези не всегда легко (у нас тоже!), но ведь есть и вполне космическая... А книги издания 2002 г. и ранее в широком доступе найти тоже не слишком легко — но опять-таки вряд ли труднее, чем у нас...

(Чтобы сразу определиться — несколько слов о «книгах в мягкой обложке». У нас это теперь является синонимом «покета», дешевого, непрочного, на 1 — 2 прочтения. Что само по себе резервирует нишу для непрестижных или, в крайнем случае, «дополнительных» серий, выходящих вдогонку хорошо раскупающимся кирпичам. Но на Западе это не так! Современные издательские технологии позволяют придать высокую стойкость мягкой обложке и скреплению переплета — так что в таком виде выходит ОЧЕНЬ значительная доля литературы, причем не карманного, а вполне обычного формата. Включая и престижные серии: у распространителей среднего звена — основная наша проблема! — не выработалась на это злокачественная аллергия, а у покупателей для нее тем более оснований нет. В фантастике сейчас исключением является скорее кирпич, характерный для серий не просто престижных, но почти «подарочных», с соответствующим оформлением и ценой.

Эксперимента ради я года полтора эксплуатировал один «мягкий» немецкий томик в совершенно нещадных условиях: дорожное чтение, перевозка в плотно набитых сумках, роняние на пол... даже передача в руки увлекающемуся фантастикой подростку, причем не на минуту, а на несколько недель! Эта книга не только «жива» до сих пор, но и товарный вид утратила не окончательно. А твердообложечные детища крупнейших российских издательств при таком обращении распадаются на составные элементы за, дай Бог, втрое меньший срок.)

Не представляю я, как можно было не заметить и продукцию издательства «Piper» — разве что в очередной раз антифэнтезийный комплекс сработал, хотя именно в рiper-овской программе велик процент книг, выходящих за рамки жанра: и в «сайенс фэнтези», и в историческую почти фикшн. Но даже если это «грех» — то он с лихвой окупается ориентацией на немецких фантастов. Частью это уже давно издающиеся, но, по мнению издательства, недостаточно оцененные мэтры, которым «Piper» сейчас предоставляет шанс войти в высшую лигу. Таковы, например, Моника Фельтен, специализирующаяся по «темной» фэнтези, и недавно умерший Ханс Бемман.

Но гораздо значимей шанс, предоставляемый начинающим писателям: в этом «Piper» обгоняет большинство коллег, включая и «Heyne». Среди открытых издательством «молодых звезд» есть не только довольно-таки стандартные, при всем профессионализме, фэнтезийщики вроде Маркуса Хайтца с его, на настоящий момент, уже четырьмя «Войнами цвергов», но и совсем юные кандидаты в мастера необычного стиля. Например, Фрея, графиня фон Корфф, 4 отроковица 1986 г. р.: ее иронически-сказочный роман «По ту сторону волшебного пастбища» многие знатоки сразу поставили в один ряд с текстами Асприна и чуть ли не Прачетта. Даже если эти сравнения завышены, они все же о многом говорят.

(Тут самое время отметить, что в немецкой фантастике набирает силу «молодая волна». То есть авторов 1980-х гг. р. пока немного, но вот середина и даже вторая половина 70-х — не редкость. Похоже, вот-вот погоду начнут определять люди, полностью сформировавшиеся уже в объединенной Германии. Может быть, наш «бум-1996» имеет шанс повториться — с десятилетним разрывом?)

Весьма успешно действует также издательства «Klett-Cotta» и «Fischer», а так же ряд других, включая все-таки сбавивших (но не до конца!) обороты «старичков» «Knaur» и «Ullstein» (последнее, правда, действует «в русле» «Heyne»). Может быть, пестроте их отнюдь не тесного мирка способствует тот факт, что в Германии не очень сложилась (пока?) традиция эксклюзивного «закрепления» автора, даже успешного, за каким-то одним издательством, даже богатым. В результате фантастикой до сих пор балуются и издательства-малыши, регулярно прогорающие, обновляющиеся, меняющие политику — и серьезные, но «нефантастические» фирмы, которые вдруг ненадолго могут увлечься понравившимся им проектом, остыть, снова увлечься... Вот и еще одна черта сходства с нашим книгоизданием первой половины 90-х!

Но активнее всех печатают фантастику — да, фантастику, а не только сказки! — издательства детско-подростковой направленности. «Arena» и «Omnibus», «dtv junior», «Loeve», «Dressler», «Oetinger», уже упоминавшийся «Fischer»... Собственно, почти все ранее упоминавшиеся фирмы имеют «детский сектор» фантастики!

(Удивляться ли этому в гаррипоттеровские времена?)

Любопытно, что многие немецкие фантасты, очень успешно трудившиеся на этой ниве и именно на ней заслужившие основное признание, «перескакивают», не порывая окончательно с юной аудиторией, и на иные направления. Довольно часто при этом они расстаются с амплуа «светлых сказочников», создавая мрачно-трагические вещи! Хотя и в собственно подростковой, даже детской литературе Германии юным читателям расточаются отнюдь не только лучезарные улыбки...

(Опять же: удивляться ли всему этому нам, выросшим на Булычеве? Да ведь и на Брэдбери тоже — если не погружаться еще глубже, до Джеймса Барри включительно... а может — до «ласковых» сказок неадаптированных братьев Гримм?)

Ранее об этом уже был обещан особый разговор. Но, пожалуй, он состоится уже в рамках продолжения.

Там же поговорим и о причинах, которые определили специфику немецкой фантастики как таковой.

(Окончание следует.)

1Если в выходных данных книги немецкого издания значится: «перевод с английского», можно быть уверенным — оригинал действительно „Made in Great Britten». Во всех остальных случаях будет значиться «перевод с американского» или даже «с австралийского» (о переводах канадских и новозеландских авторов не скажу — возможно, просто видеть пока не доводилось). Любопытная и, на непривычный взгляд, даже забавная манера!

2И Bastei, и Luebbe существуют также «порознь», хотя самостоятельные программы у них куда менее масштабны, чем совместные. Причем, хотя «совмещение» происходит скорее на базе издательства Густава Люббе, вкус к фантастике этому дуэту привил менее могущественный партнер, «Bastei»!.

3Существует еще одна причина тяги к «мечу и магии», характерная для современной Германии. Как и везде, батальные сцены — наиболее простой ключ к успеху для остросюжетных произведений, рассчитанных на массового читателя. Но дело в том, что при описании эпохи «автомата и бластера» немецких авторов охватывает исторически обусловленный пацифизм. Поэтому входящие в моду девочки вроде А. Шаумлёффель(«Забытые боги») и Х. Вольф («Игральный камень богов») без малейшей опаски действуют на территории рыцарей, драконов и волшебников, а мальчики вроде Б. Хеннена («Эльфы») или М. Хайтца («Война цвергов») столь же решительно отправляются в, соответственно, посттолкиновские и околотолкиновские миры. Но когда доходит до технических миров, хоть отдаленно напоминающих Землю века 20-го и далее — смущенно тушуются даже опытные авторы. Сколь ни агрессивен Хольбайн в «магически-мечевом» пространстве, на страницах своего SF-цикла «Милосердие» он ведет себя именно так, как требует название цикла. Х. Д. Кляйн, известный, по немецким меркам, мастер космической SF, в романе «Феномены», начав действие на борту орбитальной станции, по ходу погони за пришельцами нефэнтезийно переносится, от греха подальше, в Древний Египет. А тот же Эшбах, в «Видео Иисуса» вынужденный действовать на территории современного Израиля, очень неумело и, что называется, «без души» описывает реалии бытия на грани военных действий. Примерно тот же грех (?) характерен и для опубликованных в «немецком» спецвыпуске «Если» рассказах Эрлера и Фрея: переводчикам пришлось немало постараться, затушевывая тяжеловесную натужность, регулярно выпирающую у этих вообще-то умелых профессионалов в описаниях милитарных эпизодов.

4Так значится в выходных данных книги — причем нет никаких указаний на то,что здесь имеет место шутка или претенциозный псевдоним.