ИСКУССТВО СОХРАНЕНИЯ ТАЙНЫ

Василий Владимирский

Кристофер Прист. Престиж: Роман. — М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2003. — (Магический реализм). Тир. 4100. — 448 с. — ISBN 5-699-00156-5.

Один из заметных представителей британской «Новой волны», Кристофер Прист, дебютировал в середине шестидесятых, а первый роман, «Indoctrinaire», выпустил в 1970-м году. Начав литературную карьеру как писатель-фантаст, он достаточно скоро сумел отметиться и на территории «мэйнстрима», «Большой Литературы». Словом, Прист проделал примерно тот же путь, что и его земляки — лидеры «New Wave» Джеймс Баллард и Брайан Олдисс. Российским же читателям он знаком прежде всего по двум переведенным еще в советское время романам: «Опрокинутый мир» («The Inverted World», в 1975 году награжден «Британской премией НФ») и «Машина пространства» («The Space Machine»). Сравнительно свежий «Престиж» («The Prestige», 1995) сильно отличается от этих произведений, написанных в середине семидесятых. Начавшись как почти производственный роман, описывающий один эпизод из истории сценической магии (нехитрую тайну трюка, вокруг которого разгораются поначалу страсти, можно, не особенно напрягая фантазию, раскрыть уже к середине седьмой главы), роман продолжается как НФ, и заканчивается как готическое повествование — с древним фамильным склепом, разлученными близнецами и беспокойным приведением. Кристофер Прист большой любитель парадоксов. В «Опрокинутом мире» он описал общество, для которого пространство и время поменялись местами, в «Машине пространства» неожиданно объединил сюжеты «Войны миров» и «Машины времени» Герберта Дж.Уэллса. В «Престиже» (блестяще переведенном Е. Петровой) автор от маловероятного допущения движется к допущению фантастическому, с каждой страницей все туже закручивая провисающую поначалу пружину интриги. Два дневника двух враждующих иллюзионистов конца позапрошлого века, составляющие основную часть романа, дополняют друг друга, создавая стереоскопический эффект — только в наше время отдаленным потомкам знаменитых престидижитаторов удается наконец докопаться до истины, непредвзято взглянув на давнюю вражду.

Кристофер Прист — блестящий стилист. Уже на первых страницах он дает читателям ключ к пониманию структуры романа, и педантично придерживается изначальной установки на протяжении всей книги. «Иллюзия производит магический, чудесный или фантастический эффект — будучи тем не менее прочно укоренена в обыденную реальность, — пишет Прист в предисловии, специально подготовленном для русского издания. — Именно в этом противоречии кроется притягательность сценической магии — противоречии, основанном на тайне... Все свое искусство фокусник посвящает сохранению этой тайны — любой ценой.» Вот и сам писатель, как заправский иллюзионист, нагромождает один трюк на другой, одну тайну на другую — но главную из них, сокровенную, хранит до самого конца. Задача Приста (чего он и не скрывает), — обмануть почтеннейшую публику, отвлечь внимание, сделать так, чтобы очевиднейшее объяснение, в большинстве случаев совершенно верное, просто не пришло читателю в голову. И справляется он с этим, надо признать, вполне успешно.