ФИРМА «ЗОМБИ И СЫН»

Лев Гурский

Что такое мистический триллер? Это когда полиция долго-долго ищет злодея, а он оказывается гоблином, вампиром или призраком — и неизвестно, как его ухватить и чем утихомирить. Сверхъестественное существо изобретательно, но если копы сумеют зачитать ему права, чары рассеются. Или нет. Кому как повезет. Сразу предупреждаем: среди героев ряда зарубежных лент, недавно выпущенных на русском языке, везет далеко не всем...

ТЕМНО И СТРАШНО

На свету силы зла линяют, зато когда солнца не видно и вступает в свои права сумеречная зона, людям несдобровать. Так получилось и в испано-американской картине «Тьма» (Darkness, 2002, 98 минут, режиссер Хауме Балагуэро, «Пирамида», 2003). Фильм ужасов с мистико-оккультной подоплекой обычно строится из одинаковых сюжетных «кирпичиков», и картина испанца Балагуэро тут не исключение. Имеет место дружная, казалось бы, семья в составе папы Марка, мамы Мэри (Лена Олин), старшей дочери Реджи (Анна Пакуин) и младшего сына Пола. Они переселяются из США обратно в Испанию, где прошло детство отца семейства. Который — как становится известно — сорок лет назад был похищен вместе с еще шестью детьми и бежал. Зритель быстро соображает, что теперь, сорок лет спустя, когда вновь грядет солнечное затмение, древний ритуал должен быть доведен до конца. Само собой, в доме таятся призраки погибших детей, пугая малыша Пола и балуясь полтергейстом. Естественно, отец семейства быстро сходит с ума среди зловещих стен — точь-в-точь как персонаж кубриковского «Сияния» в кинговском отеле «Оверлук». Разумеется, все это недаром и все приближает конец света (каковой символизируют как затмение, так и отключение электричества в доме). Зритель (а может, и автор?) до конца не знает, КТО ИМЕННО должен стать жертвой. Впрочем, финал безнадежен для всех персонажей. В роли доброго дедушки — Джанкарло Джаннини, всегдашний мафиози в боевиках. Остается присоединиться к мнению критика Станислава Ф. Ростоцкого, который о фильме писал так: «Для того, чтобы сделать фильм действительно важной вехой мировой киномистики, Балагуэро оказался слишком сосредоточен и мастеровит — хоть и признается в интервью, что с детства боится темноты. Кино подвластно ему от первого до последнего кадра и ни разу не проявляет того пугающего своеволия, что самостоятельно отпечаталось на пленке самых страшных и сильных фильмов в истории жанра. Тьма сгущается и рассеивается по желанию режиссера. И потому остается не более чем еще одним, да вдобавок не самым дорогим, спецэффектом».

Еще один бросок в Темное Царство — американская картина «Затмение» (The Darkling, 90 минут, режиссер По Ши Леонг, «Екатеринбург-арт», 2003). «Не доверяй ему, Джек, — говорил мальчик Шварценеггеру в «Последнем киногерое», указывая на актера Ф. Мюррея Абрахама. — Он убил Моцарта!» И впрямь доверять персонажам актера было чревато. После принесшей премию «Оскар» роли Сальери в формановском «Амадеусе» Абрахаму стали буквально навязывать образы умных и коварных негодяев. Помимо композитора-отравителя и копа-предателя актер сыграл еще преподавателя-деспота в «Найти Форрестера», уголовника в «Сладком убийстве» и даже самого Аль Капоне в картине «Диллинджер и Капоне». В мистических фильмах (вроде «13 привидений») актеру доставались роли приспешников темных сил... В общем, главному герою фильма «Затмение», честному автомеханику Джеффу Оболду (Эйдан Гиллен) при виде эксцентричного миллионера и спекулянта редкими старыми авто Бруно Рубина (то есть Абрахама), следовало бежать со всех ног. Однако персонаж не доверился инстинкту и к финалу картины потерял все — жену, подругу, зрение и веру в будущее. А все потому, что Рубин для достижения богатства пользовался услугами сверхъестественного существа, каковое затем перепасовывает Джеффу... Авторы фильма рассказали старую, как мир, историю договора смертного с дьяволом-искусителем. Тот, казалось бы, просит так мало (всего лишь внимания и участия), а предлагает в ответ так много (власть, богатство, женщин), что люди слабодушные идут на поводу у своих прихотей и кончают скверно. Примечательно, что адское создание выглядит тут весьма безобидно: как уродливый младенец, не способный выбраться за пределы стеклянной клетки. Однако ему двигаться не обязательно. Алчущие богатства и кайфа сами к нему приползут.

Теперь пора спуститься под землю — в английский «Бункер» (The Bunker, 2001, 96 минут, режиссер Роб Грин, «Екатеринбург-арт», 2003). Сюжетная основа британского ужастика чем-то напоминает фабулу классического «Полтергейста». Только в местах захоронения теперь выстроен не жилой дом среднего американца, а противотанковый бункер фашистских войск на границе между Германией и Бельгией. 1944 год. Группа немецких солдат, ранее участвовавших в расстреле своих дезертиров, пытается отсидеться в этом самом бункере, не подозревая, что несколько столетий назад здесь без суда уничтожили сотни местных жителей, зараженных чумой. Старым костям нет покоя, а потому фашистам в полутемных коридорах бункера то и дело мерещится какая-то чертовщина. В результате чего гитлеровцы, завороженные темными видениями (с которыми отлично сопрягается наркомания фанатика Шенке — Эндрю Тирнан), начинают пулять друг в друга... Бюджет английского фильма, по сравнению с упомянутой лентой Тоуба Хупера, был просто ничтожным — оттого сверхъестественные силы существуют тут в режиме экономии: прячутся по углам, шепчутся, мелькают неразборчивыми силуэтами в неверном свете тусклых фонариком. Гитлеровцев, конечно, не жаль. Жаль зрителя, вынужденного напрягать зрение и воображение. И еще размышлять о том, что, выкопай фашисты свой бункер сотней метров левее или правее, никаких ужасных чудес с персонажами бы не произошло. Их через день-другой просто взяли бы в плен союзники.

КОЛДУЙ, БАБА, КОЛДУЙ, ДЕД...

«Самая хитрая уловка Сатаны, — говорил персонаж «Обычных подозреваемых» Брайана Сингера, — это то, что он убедил всех, будто его не существует». Вот так и с колдовством: можно ли привлечь к уголовной ответственности шамана-вудуиста, если Уголовный Кодекс писан материалистами? Примерно об этом — американский фильм «Ритуал» (Ritual, 2001, 99 минут, режиссер Эви Нешер, «Пирамида», 2003). Все знают о японском способе борьбы со стрессами: у ворот фабрики ставят каучуковую куклу хозяина в полный рост, и работяги могут с чувством засветить кукле в ухо. Типа отомстили. Однако на самом деле упомянутая практика возникла гораздо раньше — на Гаити. Только нелюбимого начальника там делали ма-а-хоньким. И лепили его из воска. Чтобы потом колоть иголкой. Все это называлось культом вуду... Итак, на Ямайку прибывает из Нью-Йорка врач Эллис Додсон (Дженнифер Грэй), чтобы наблюдать больного Уэсли Клэйборна (Дэниэл Лапэйн), который воображает себя немножко зомби. Осмотревшись, докторша понимает, что культ вуду простер-таки над Уэсли свои щупальца, но еще в крови парня имеет место непонятный вирус (впрочем, поддающийся изгнанию). Вскорости зритель вместе с героиней понимают, что пружина всех странностей в семействе Клэйборнов — имущественные разборки: старший брат (Крэйг Шеффер) не хочет делиться с Уэсли доходами с имения и потихоньку сживает родственничка со света. Юноше приходится нелегко, но и сценаристам не позавидуешь. Очевидно, не от хорошей жизни им пришлось совмещать медицинскую и мистическую подоплеки в одном флаконе с узким горлышком. В результате и медики недовольны (что еще за странный вирус?), и вудуисты рассержены (при чем тут какая-то собственность?). А жальче всего тут актера Тима Карри, которому поручили неблагодарную роль ветеринара, а ветеринара прихлопнули. Без всяких вирусов и колдовства — пырнули ножиком и все.

Еще один пример, когда авторы картины блуждают между научно-познавательным триллером и густопсовой мистикой, — американское «Двойное видение» (Double Vision, 2003, 105 минут, режиссер Чен Куофу, «Видеосервис», 2003). Действие происходит на Тайване. Чтобы распутать цепь загадочных убийств с непонятным подтекстом, на помощь местному копу Хуангу Хуату (Тони Люн) прибывает американский спец Кевин Рихтер (Дэвид Морз). Последний выясняет, что, с одной стороны, все рационально (убийца с помощью кондишена распыляет ядовитую плесень), а, с другой — все-таки мистика: ряд ритуальных убийств нужен для того, чтобы достигнуть бессмертия... Ох и скверно сочетаются плесень с даосизмом! Как и в предыдущем фильме, авторы до последнего выбирают между чудом и глюками, а в финале вроде бы склоняются к мистике. По крайней мере, в обычном триллере тоненькая девица (пусть и с двойными зрачками) не смогла бы укокошить такую бездну народа естественным способом. Зато сверхъестественным — как два пальца обчихать.

МАЛЬЧИКИ КРОВАВЫЕ

Для мистического кино молодость героев — дополнительное достоинства: незрелые юноши не видят зла, не слышат зла и легче всего бывают пойманы Ловцом Душ. Американо-канадский фильм «Юные демоны» (The Brotherhood 3: Young Demons, 2002, режиссер Дэвид ДеКото, «Екатеринбург-арт», 2003) — лучшее тому доказательство, хотя и далеко не лучшее кино. Уже первое «Братство» ДеКото (2000) было вполне бредовым: какие-то молоденькие и сексуальные вампиры из колледжа заманивали в свое братство честного качка, намереваясь выпить кровь и переселить в опустевшее тело своего вождя. Третий же видеовыпуск «Братства» (российские прокатчики стыдливо убрали с обложки кассеты упоминание об этом кошмарном цикле), действие которого тоже происходит в стенах школы, бьет все рекорды бессмыслицы. Молодой Лекс (Кристофер Тернер) устраивает для друзей в ночной школе ролевые игры, но в последний раз в его руки попадает старинная древнеегипетская книга, способная превратить Рамси (Пол Андрич) — в Рамзеса, девушку Мэган — в жертву, а всех остальных — в воинов. К счастью, новый игрок Роджер (Лондон Маккормик) и опомнившийся Лекс прекращают игру. Легкость победы удручающа — как и отсутствие хоть каких-то жертв (хотя весь фильм по коридорам ходит некто с мечом и скрипит). Сексуальная озабоченность режиссера просвечивает уже в костюмах героев, которые после «превращения» обряжаются в какой-то реквизит для садо-мазо: ремешки, заклепки, уздечки. Подлинный Рамзес шкуру бы спустил за такие намеки.

В отличие от туповатых физиономий персонажей «Юных демонов» лицо главного героя американского фильма «Донни Дарко» (Donnie Darko, 2001, 112 минут, режиссер Ричард Келли, «Екатеринбург-арт», 2003) красиво и одухотворено. Это отчасти объясняется жанром ленты. Как известно, нынешние фильмы делятся на трэш и арт-хаус: первые предназначены массовому зрителю, вторые рассчитаны на более малочисленную, но интеллектуально продвинутую публику. Но есть и еще одна разновидность картин — странные фильмы. Фабула их непредсказуема. С арт-хаусом их роднит то, что ленты выбиваются из всех привычных жанров (определение «мистика» применительно к этой ленте, например, более чем условно), с трэшем — все же частичное следование одному из жанров плюс участие в фильме кассовых звезд. Лента Ричарда Келли попадает в категорию странных. Иногда сценарии таких фильмов оказывается у звезд кино и те вдруг решают отвлечься на малобюджетный проект — из чистой воды профессионального интереса. В общем, Дрю Бэрримор вздумала рискнуть и не только выступила в качестве продюсера фильма, но и сыграла одну из небольших ролей — учительницы литературы. Другая знаменитость, Патрик Суэйзи, исполнил еще меньшую по объему роль — проповедника-педофила, кумира экзальтированных дам, который в конце концов попадает за решетку... Согласно сюжету, однажды вечером психически нестабильному старшекласснику Донни Дарко (его играет Джейк Гилленхал, и именно о его лице мы вели речь выше) является огромный зубастый кролик Фрэнк. Он спасает героя от смерти (уводит из дома в тот момент, когда в его комнату падает с неба самолетная турбина) и сообщает, что до конца света осталось 29 дней. Картина поначалу захватывает, поскольку главный герой отчаянно балансирует между сумасшествием и тайным знанием о сокровенном, но затем автор, чего-то испугавшись, перегружает фильм благородной невнятицей — так что зритель к финалу так и не поймет, зачем явился кролик, в чем был фокус с путешествием во времени и откуда, собственно, следовало бы ждать конца света. Как утверждают знатоки, Ричард Келли снял-таки необходимую сцену со всеми положенными объяснениями, но в окончательный вариант фильма она так и не попала. Видимо, постановщик решил, что чем туманней и загадочней — тем лучше.