ПОЖАР ПОСЛЕ ПОТОПА

Мария Галина

Лев Гурский. Траектория копья: Роман. — М.: Время, 2004. — 512 с. (Парк гурского периода). ISBN 5-94117-113-7

Сравнительно недавно я попала в самый центр Москвы. Вообще-то я там работаю — в самом центре, но просто так пройтись, прогуляться, дойти два квартала до Красной площади получается не часто. А тут как-то выпали пустые полчаса, я и решила, мол, пройду по Никольской, а там нырну в пассаж и сяду в метро. Как раз рядом станция «Площадь Революции». Если ее еще не переименовали.

В общем, станция оказалась закрыта. В лесах. Рядом в лесах стояла разобранная до остова гостиница «Москва». Напротив — рядом с «Националем» — еще какое-то здание зияет пустыми окнами. Чуть дальше — под огромным траурным полотнищем руины Манежа.

В общем, такое ощущение, что по историческому центру Москвы прокатилась орда варваров.

К чему я это? А к последнему роману Льва Гурского. Там все начинается с того, что заботами мэра и его друга-скульптора столица наводняется страшноватенькими статуями Георгия-Победоносца, а заканчивается тем, что над Москвой, опять же стараниями мэра и его друга скульптора, нависает угроза уничтожения.

Картина неприятная, но, под сенью мрачной статуи Георгия со змием в виду руин Манежа, очень убедительная.

Хотя Лев Гурский ее с натуры не списывал.

То есть, когда книга была запущена в производство, Манеж был еще цел и даже Аквапарк не рухнул. Потому как пишет Лев Гурский медленно и трудно — а издаются его книги еще медленнее и труднее. Наверное потому, что они такие язвительные. У нас ведь под ироническим детективом обычно понимают совсем другое — всякие дамские штучки.

* * *

Впрочем, если честно, герою Льва Гурского и до крутого мачо далеко.

Когда несколько лет назад по телевизору прошел детективный сериал Д.Д.Д. («Досье детектива Дубровского»), то лишь поклонники Льва Гурского знали, что детектива, расследующего страшное дело с подменой депутатов Госдумы на самом деле звали вовсе не Роман Дубровский, а Яков Штерн. Телевизионщики решили избавиться от чрезмерного национального колорита. И напрасно.

И дело вовсе не в том, что национальность Якова Семеновича Штерна дала бы нашим акулам масс-медиа неисчерпаемую возможность для всякого рода хохм на еврейскую тему. Честно говоря, все эти приколы и анекдоты отдают дурным вкусом.

Дело в том, что Дубровский-Караченцев при всем своем харизматическом обаянии все же остается одним из многих — частным сыщиком с маленькой буквы. У Штерна судьба несколько иная.

Частный детектив в литературной традиции фигура особая. Он не просто стоит на стороне Добра в вечной схватке Добра и Зла («Я не одобряю убийства» — говорил в свое время Эркюль Пуаро). Он еще и способен наблюдать за этой схваткой со стороны, чтобы в нужный момент вынести беспристрастный и хладнокровный приговор.

А для этого он не должен быть человеком из толпы . Потому что человек из толпы всегда не наблюдатель, а участник. Традиционный детектив строится именно на образах «типичных представителей», банальных коллизиях, социальных стереотипах. А вот Частный Сыщик — существо уникальное. Он «не вписан» в общество, он чудак, одиночка, эксцентрик. Будь то анахорет-наркоман Шерлок Холмс, не знающий ничего о гелиоцентрической системе, потому что это «не нужно для дела», зато могущий различить до ста сортов табачного пепла. Или тот же Эркюль Пуаро, бельгиец-эмигрант со смешным акцентом, чужак и отверженный в обществе, принципиально закрытом для чужих. Или старая дева мисс Марпл, живое ископаемое, помнящая еще времена королевы Виктории. Или их заокеанский коллега — гурман и женоненавистник Ниро Вульф, никогда не выходящий из своего особняка-крепости. Детектив может быть наркоманом, слепым, бельгийцем, женщиной или вообще роботом, как в знаменитой трилогии Айзека Азимова. Ему возбраняется только одно — быть таким как все.

Штерн Льва Гурского отвечает всем требованиям классического частного сыщика. Он прекрасно маскируется (особенно ему удаются бомжи и сантехники). Он одинок (близкие частного детектива всегда могут стать заложниками Злодея, что неприемлемо), благороден (берет символический аванс в один рубль у клиента). И, наконец, он маргинален уже в силу самой своей национальности (которую нарочно утрирует и окарикатуривает, чтобы позлить, скажем, вечно пьяного чиновника из мэрии). У Штерна, кстати, есть и еще одно достаточно маргинальное для нашего детектива качество — интеллигентность. Он сыплет направо и налево цитатами из культовых для отечественного интеллигента книг. Неудивительно, что и занимается он в основном, делами, связанными с книжным бизнесом (спасает лотошников от излишне крутых братков, издателей от разорения и братков друг от друга). А в том, что книжный бизнес действительно опасен, нас убеждать не надо — достаточно вспомнить последовательный отстрел верхушки издательства «Дрофа», жиреющего на госзаказах. А то, что сие издательство специализируется как раз на учебниках, сеющих разумное-доброе-вечное, придает происходящему высшую степень абсурда.

* * *

По большому счету, российская реальность действительно абсурдна — недаром романы Льва Гурского носят подзаголовок «ехидный детектив». Пресловутый еврейский юмор тут не при чем (хотя лично я бы предпочла, чтобы детектив Штерн поменьше хохмил). Дело в другом. Любая парадоксальная ситуация, сконструированная Львом Гурским, через какое-то время делается подозрительно похожей на реальность. Хоть с загадочными исчезновениями депутатов Госдумы («Перемена мест» появилась задолго до странной пропажи Ивана Рыбкина в дебрях Украины и не менее странного его возвращения). Хоть с успешными перевыборами президента-покойника, как в «Перемене мест» (сейчас каждая старушка на лавочке знает, что при современных технологиях оцифровать мертвеца, сделав его живее всех живых — легче легкого), хоть с мэром-дестроером.

Кстати, сам Лев Гурский — такой же фантом, как виртуальный Президент. Но об этом подробнее может рассказать литературный агент писателя, саратовский критик Роман Арбитман.