ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ

Лев Гурский

«А для низкой жизни были числа, / Как домашний, подъяремный скот, / Потому, что все оттенки смысла / Умное число передает», — писал Николай Гумилев, не доживший до эпохи видео. Между тем числительные в названиях фильмов появляются так часто, что пора строить из этих лент самостоятельный обзор: а ну как тамошние заголовки передают все оттенки смысла? Или все-таки не все? Или вовсе не передают? А, может, и передавать-то нечего?

Сорок шесть: Код не работает

Что такое тоталитаризм для Майкла Уинтерботтома, постановщика антиутопии «Код 46» (Code 46, Великобритания, 90 минут, «Пирамида», 2004)? Это когда без страховки нельзя улететь из Шанхая в Сиэтл и когда действует «Код 46» — строжайший запрет для людей с похожими генетическими кодами иметь потомство. Тим Роббинс («Побег из Шоушенка») играет роль следователя страховой компании Уильяма Гедда, который прибывает из Сиэттла в Шанхай, чтобы расследовать происхождение фальшивых страховок, дающих людям право на свободное передвижение по миру. Герой с его фантастической интуицией без труда догадывается, что преступница — Мария Гонзалез (Саманта Мортон). Однако герой в нее влюбляется и готов пренебречь и профессиональным долгом, и семьей в Сиэттле. Однако у героя с героиней слишком много общего в генетических спиралях, поэтому их союз невозможен. В финале Уильяму стирают память, чтобы он забыл о Марии, а Марию высылают в провинцию, но память оставляют. И она рассказывает всю эту душераздирающую историю... Надо признать, что поступки персонажей настолько загадочны, что все сюжетные нестыковки нельзя списать на происки тоталитарного всемирного «Сфинкса». Ну, например: взаимное чувство и желание непременно иметь совместное потомство — вещи чуточку разные. Тоталитарный монстр преследует только второе, не препятствуя любви. И если герой с героиней по каким-то причинам упорно пренебрегают контрацепцией, то не надо обвинять в собственной беспечности мировое правительство. Авторы фильма также не акцентируют особого внимания на том, что Мария, собственно говоря, убийца: люди берут у нее фальшивые документы на выезд, поскольку им не выдают настоящих, а не выдают им настоящих оттого, что организмы некоторых индивидов не приспособлены к особенностям других регионов. Таким образом, люди с фальшивками от Марии, уехав за пределы родного Шанхая, умирают — но романтической героине на это наплевать. Как ей наплевать и на то, что влюбленный Уильям «сдает» вместо нее в качестве главного подозреваемого в подделке документов абсолютно невиновного человека. Надпись на кассете сулит зрелище в стиле «Особого мнения», но в действительности из «Особого мнения» тут лишь Саманта Мортон — неземная у Спилберга и абсолютно никакая у Уинтерботтома... И, кстати, почему в Шанхае почти не видно китайцев? Не хватило денег на массовку из Чайна-тауна?

Двадцать восемь: Проклятье обезьян

В 1995 году англичанин Терри Гиллиам снял фильм о всемирной эпидемии, каковую — по предположению потомков из будущего — спровоцировали безбашенные борцы за права обезьян и прочей живности, не вовремя выпущенной из вольеров. На самом деле (если кто помнит картину «12 обезьян», тоже с числительным в названии) прибабахнутые «зеленые» в тот раз оказались ни при чем. Однако меньше чем через десятилетие после выхода картины Гиллиама другой британец, Денни Бойл («На игле»), все-таки снял фильм-катастрофу, «28 дней спустя» (28 Days Later..., Великобритания — США — Франция, 109 минут. «Гемини Фильм», 2004), где крайними оказались уже экологисты. На сей раз именно они выпустили уже названных обезьян, которые, как на грех, были заражены опасным вирусом. Вирус мутировал, превращая людей в бессмысленных красноглазых зомби. Киллиан Мерфи («Разрыв») играет тут роль лондонского курьера Джима. После автокатастрофы он попал в кому, а когда очнулся, обнаружил: Лондон весь вымер. Лишь в темных закоулках ждут прихода ночи ненасытные голодные зомби. Джим и его новые знакомые — чернокожая Селина (Наоми Харрис), Фрэнк (Брендан Глисон — «Турбулентность») и его малолетняя дочь Ханна (Меган Бернс) — отправляюся в Манчестер, на окраине которого как будто есть живые-здоровые военные. Но у майора Генри Веста (Кристофер Экклстон — «Неглубокая могила»), в подчинении у которого взвод из 9 солдат, есть свои планы. Он уверен, что все погибнут, если не начнут жить первобытной жизнью. Нашим героям это не по душе... Сюжет картины получился вполне трэшевым, чем-то средним между классической робинзонадой и мистическим ужастиком типа «Ночи живых мертвецов». Однако радует, что режиссер потратил всего 8 миллионов долларов, а выручил в десять раз больше. Очень достоверно был снят опустевший Лондон (съемки проводились ранним утром), да и относительный хэппи-энд в финале дает зрителям надежду. Англию, конечно, не вернешь, но в других странах как будто цивилизация не исчезла. О том, что происходит в России или в Украине, авторы фильма умалчивают, а жаль.

Тринадцать: Ни дня без пятницы

Про то, как тинейджер мечтает разом вырасти и в один прекрасный (ужасный?) день обнаруживает себя в теле взрослого человека, Голливудом снято немало фильмов. Самый лучший и самый известный — «Большой» режиссера Пенни Маршалл с Томом Хэнксом. Самый недавний — «Чумовая пятница» режиссера Марта Уотерса с Джейми Ли Кертис, про который мы недавно писали. Гэри Уиник («Головастик»), постановщик фильма «Из 13 в 30» (13 Going On 30, США, 97 минут, «Видеосервис», 2004) во многом двинулся по традиционному пути, хотя... Однако, по порядку. Итак, тринадцатилетняя Жанна Ринк, обидевшись на всю окружающую жизнь, загадывает желание: чтобы ей сразу стало 30 лет. И ей становится (в новом возрасте ее играет Дженнифер Гарнер — «Сорвиголова»). Как будто у нее все хорошо: она богата, работает в престижном журнале, у нее в бой-фрэндах — знаменитых хоккеист, а подруга детства — коллега по работе. Однако героиня понимает, что она выросла в порядочную сволочь — безнравственную, завистливую, бессердечную. И все потому, что в детстве оттолкнула увальня Мэтта, который один был в нее по-настоящему влюблен. Исправить это теперь трудно, поскольку у выросшего Мэтта (Марк Руффало — «Темная сторона страсти») уже есть невеста, хотя он все еще любит Жанну. В финале героине, впрочем, удается вернуться в 13 лет и перенаправить свою жизнь в хорошее русло... Как видим, авторы фильма ориентируются еще на один бродячий голливудский сюжет — Как Переделать Свою Жизнь Заново, Изменив Кое-что В Прошлом. В подобные игры играли Джеймс Белуши в «Повороте судьбы», Николас Кейдж в «Семьянине», Брюс Уиллис в «Малыше» и многие другие. В большинстве случаев персонажи выдерживали испытание и, возвратившись к развилке, перелопачивали свое будущее, выбирая более симпатичный вариант. Иными словами, мы имеем дело с жанром локальной «альтернативной истории» — не затрагивающей судьбу человечества, а лишь судьбу отдельно взятого человека. Впрочем, и это немало.

Девять: Ты не бойся, это глюк!

Жанр психоделического триллера все более набирает популярность — отчасти благодаря «Матрице» братьев Вачовски (доказавших, что мир видимый может не совпадать с миром реальным, а то и противоречить ему) и «Играм разума» Рона Хоуарда (объяснившего, что человек может выжить и победить в реальности, даже наполовину оставаясь в иллюзорном мире). В фильме «Девять жизней» (Nine Lives, США, 92 минуты, «Пирамида», 2004) режиссер Дэвид Карсон («Письма убийцы») с удовольствием использует наработки и своих современников, и своих предшественников (имеем в виду «Манчжурского кандидата» Джона Франкенхаймера и «Марафонца» Джона Шлезингера), чтобы создать не слишком банальное произведение, которые — в лучших своих эпизодах — балансирует на грани приключенческого боевика и научной фантастики. Звезда «Блэйдов» Уэсли Снайпс играет тут роль бывшего спецназовца Дина Кейджа, который мучим стрессом после неудачной операции в Боснии, где погиб его друг Скотт — брат его невесты, полицейской Эми Найт (Жаклин Обрадорс — «Мужчина по вызову»). Случайно Кейджа принимают за агента ФБР люди Салливена (Стюарт Уилсон) — типа, который похитил партию экспериментального галлюциногенного препарата Икс-И и теперь с помощью двух своих подручных, Питерсена (Ким Коутс — «Обмен телами») и Литча (Марк Шеппард — «Во имя отца»), пытается его перепродать. Герою вкалывают этот препарат, и с этого момента в голове у Кейджа все путается: любое слово, сказанное ему, материализуется в видение, а сам он не может понять, где находится. То ли в США, то ли еще в Боснии, где пытается спасти своего напарника. Впрочем, навыков спецназовца он не утратил, так что его врагам приходится несладко. Самые впечатляющие сцены в картине — те, где герой Снайпса пробирается по лабиринту своих видений: знакомые лица оплывают, превращаясь в незнакомые, предметы теряют привычные очертания, любое неосторожно сказанное (или намеренно сказанное) слово вызывает новую вспышку галлюцинаций... Увы, в финале боевик берет верх над фантастикой, а хэппи-энд чересчур сладок. Впрочем, назначив на роль одного из злодеев Кима Коутса, автор вписал свою картину в стройный ряд прочих фильмов, где мерзавца убивают то Брюс Уиллис («Последний бойскаут», то Кевин Костнер («Открытый простор»). Теперь к ним прибавится еще Уэсли Снайпс.

Один: Мобила из могилы

В высокоразвитой Японии даже потусторонние силы активно пользуются плодами научно-технического прогресса. В знаменитом ужастике «Звонок» источником смертельной опасности становилась роковая VHS-кассета. В картине «Один пропущенный звонок» (Chakushin Ari, Япония, 108 минут, «Екатеринбург-арт», 2004) великого мастера трэш-кино Такаши Миике («Кинопробы», «Город потерянных душ») смерти уже никак не обойтись без мобильной связи. Странные вещи начинают происходить с друзьями молодой Юми Накамуры: на их мобильники приходят сообщения из ближайшего будущего, которые, судя по номерами, эти герои сами же себе отправляют. Дата звонка — это время смерти героя, и ее никак невозможно отсрочить, даже если все происходит во время прямого телеэфира. Даже полиция, где поначалу преобладает материалистический взгляд на вещи («Все на свете имеет свою причину. Необъяснимых вещей нет») к финалу начинает подозревать, что в деле участвуют потусторонние силы, а юноша Хироси Ямасито, потерявший сестру, прямо-таки уверен в этом. И как только смертельное сообщение приходит на мобильник Юми, он начинает действовать. Герой подозревает, что из потустороннего мира людям вредит оскорбленная мадам Мидзуномо, и если в заброшенной гостинице отыскать ее труп с мобильником в руке, то цепочку умертвий можно прервать. Впрочем, в конце выясняется, что разгадка еще печальней... Перед нами — один из множества фильмов про то, как человек, обиженный или оскорбленный при жизни, после смерти начинает мстить всех живым, без разбора правых и виноватых. У этой картины позитивный потенциал ничтожен, зато негативный велик: многие впечатлительные зрители, посмотрев кино, могут отказаться от услуг мобильной связи. Не то чтобы они поверили Миике. Не то чтобы испугались его сюжета. Просто так, на всякий случай.

Пуск: Мозги в дырочках

Если кадр в фильме окрашен в угнетающий желтовато-зеленоватый цвет сепии — жди беды. Если фантастическая лента получила приз в Санденсе — готовься к худшему. Ну а если аннотация на обложке кассеты добивает тебя сравнением с мрачно-бессмысленным «Пи» Даррена Аронофски — то можешь смело забыть про драйв, про ясность мотивировок, про хэппи-энд: ничего этого и близко не будет. Согласно сюжету картины «Версия 1.0» (One Point O, США — Германия, 89 минут, «Пирамида», 2004) двух клипмейкеров, Ренфро и Торссона, программист Саймон Джей (Джереми Систо — «Белый шквал»), живущий в неопрятном билдинге, начинает находить пустые посылки, и с этого момент чувствует непонятное беспокойство. Он покупает молоко «от Фермы» — точно так же, как его соседка Триш (Дебора Унгер) покупает сок, а другой сосед, Хельбауэр (Брюс Пэйн — «Пассажир 57») покупает колу, а менеджер дома — мясную вырезку. Под конец герой понимает, что стал жертвой нанотехнологий: внутри у него сидят электронные клещи, которые воздействуют на его мозг... Хотя авторы всячески дают зрителю понять, что они находятся в русле фантастического мэйнстрима (имеют место быть раскавыченные цитаты из «Странных дней» Бигелоу, «Матрицы» братьев Вачовски и др.) и даже приглашают на маленькие роли знаковых актеров (Дебору Унгер из «Игры», Лэнса Хенриксена из «Чужих», Удо Кира из «Королевства»), зритель обо всем догадывается примерно на полчаса раньше главного героя. Плоское морализаторство вкупе со скромным талантом постановщиков и раздражающей клиповой манерой превращают картину в нечто невнятное. Да, это гневное разоблачение «общества потребления», которое зомбирует людей, дабы превратить в идеальных покупателей. Но подобный сюжет стал общим местом научной фантастики еще середины 50-х и уже не срабатывает. Пожалуй, антиглобалисты смогли бы сделать этот фильм своим знаменем — если бы сумели досмотреть такую тягомотину до конца.