ТРОЯНСКАЯ ВОЙНА, БЕСЕДЫ РОБОТОВ О СОНЕТАХ ШЕКСПИРА И МАЛЕНЬКИЕ ЗЕЛЕНЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ НА МАРСЕ

Владимир Пузий

Дэн Симмонс. Илион. / пер. с англ. Ю. Моисеенко. — М.: АСТ: ЛЮКС, 2005. — 670 с. — (Золотая библиотека фантастики). — 10 000 экз.

Новый роман Дэна Симмонса — безусловно, событие для отечественных любителей фантастики. Просто, сам по себе, даже без сравнения со скудным, в общем-то, рынком по-настоящему хорошей переводной НФ.

Примечательный факт: если его романы в других жанрах (а Симмонс, помимо НФ, пишет и ужастики, и детективы) иногда сделаны несколько неряшливо, то научно-фантастические книги отличаются проработанностью «научной базы» и обстоятельностью. «Илион», начало новой космической эпопеи, именно таков: хотя пару раз автор по мелочи сам себе противоречит, в целом роман впечатляет размахом и познаниями Симмонса в разных областях современной науки. Вместе с тем «Илион» — вполне увлекательное чтение (подпорченное только переводом, о чем — см. ниже).

Перед читателем — три сюжетных линии, три истории, которым в конце книги, разумеется, суждено слиться в одну. Первая линия посвящена доктору филологии Тому Хокенберри, который жил в 20-м столетии, а воскрешен был... пока не ясно, в каком; воскрешен древнегреческими богами, чтобы наблюдать вместе с подобными ему «возрожденцами» за самой знаменитой осадой в истории человечества — осадой Трои. Хокенберри снабжен сверхсовременной аппаратурой. Но даже она не спасет его от гнева богов: те время от времени уничтожают наблюдателей. Вот только Хокенберри уготована другая участь: однажды его вызывает к себе Муза и сообщает, что он должен убить саму Афину...

Другая сюжетная линия посвящена злоключениям двух моравеков — разумных роботов, предназначенных для работы на планетах с суровыми условиями (действие происходит в будущем, весьма отдаленном). Сообщество моравеков организует экспедицию на Марс, который давным-давно терраформирован и на котором недавно замечена слишком высокая квантовая активность. И хотя люди не первое столетие пользуются квант-телепортацией, настолько высокий уровень активности, во-первых, не может быть вызван только их действиями, во-вторых, угрожает самой Солнечной системе. Моравеки отправляются выяснить, в чем там дело. Забавно, что каждый из моравеков увлечен тем или иным периодом в развитии человеческой культуры. Из двух приятелей один является страстным поклонником творчества Шекспира, другой больше всего ценит произведения Пруста; во время долгого пути к Марсу они часами беседуют о своих любимцах (но написано все это так, что не нагоняет на читателя тоску).

Наконец, третья сюжетная линия повествует о Земле далекого будущего. Население планеты сократилось во много раз, нынешние потомки прежних землян почти ничего не умеют, поскольку полностью обслуживаются механизмами. Они живут на этаких островках цивилизации, перемешаются между ними с помощью факсования, все их существование посвящено ублажению плоти и в самой примитивной степени — интеллекта. Земляне далекого будущего, каким его изобразил Симмонс, не способны сами приготовить пищу, не умеют читать и путешествовать пешком, они не имеют элементарных представлений о географии, биологии и проч. (и в этом намного ли отличаются от среднестатистических землян начала 21-го века?..)

Вообще весь роман наполнен аллюзиями: та же линия Земли далекого будущего перекликается с «Адой» Набокова. А еще искушенный читатель заметит в «Илионе» отсылки к творчеству Браунинга, Уэллса, Солженицына, Свифта — и, разумеется, уже упомянутых Шекспира, Пруста, Гомера... Есть в тексте книги несколько неточностей, которые переводчицей выловлены и откомментированы; однако возникает подозрение, что Симмонс допустил их сознательно. Почему? Потому что в романе есть такой вот диалог двух роботов-моравеков:

« — Не иначе, ты сплавал на разбитую посудину нагишом и набил карманы сухарями? — усмехнулся Орфу в ответ на рассказ об утренних похождениях.

— Как? — Манмут испугался, не свихнулся ли его друг окончательно.

— Авторская ошибочка, непоследовательность сюжета в «Робинзоне Крузо». Обожаю подобные неточности».

Вот и думай после этого, так ли уж прост Симмонс в своих неточностях!..

Впрочем, читатель, не желающий углубляться в литературоведческие дебри, наверняка будет увлечен самим повествованием, динамичным, насыщенным в равной степени и событиями, и интересными идеями (последнее, увы, редкость в современной фантастике). Вопреки моим опасениям, «Илион» не оказался очередной переделкой знаменитого эпоса на НФ-ный лад. Уж кто только не обращался к древнегреческой тематике! — и из наших авторов, и из переводных — а между тем роман Симмонса выглядит на общем фоне подобных произведений вполне самоценным: его нельзя обвинить ни во вторичности, ни в поверхностности.

Увы, общее впечатление от книги изрядно портит перевод. Госпожа Юлия Моисеенко получила на «Бастконе — 2005» приз «Зеркало», как лучшая переводчица. Между тем ее работа над «Илионом» оставляет желать лучшего. Книга полна перлов наподобие: «жгучая боль ответила на его вопрос», «Больной кивнул и смежил веки. Вот бы не разлеплять их...», «чувствуя, как напряжение тяжелого дня покидает мускулы», «потянулся за деревянной тарелкой, на которой дымилось обугленное с виду мясо: он с намерением оставил собственную стряпню на отдельной стойке, чтобы не смущать не привыкших к подобной еде товарищей»...

В стремлении написать «покрасивше», переводчица даже несколько раз называет Агамемнона Приамидом, что по меньшей мере странно: ведь он-то как раз воевал с Приамом и его сыновьями, да и в конце романа, в словарике для «чайников», черным по белому написано: «Агамемнон, сын Атрея». Разумеется, в исходном тексте вместо «Приамида» стоит скромное «he»...

Остается в который уже раз подосадовать, что отличная книга — причем отнюдь не рядового, весьма популярного у нас автора! — была выпущена абы как. И вряд ли есть шансы, что ее пере-переведут или хотя бы переиздадут, вычистив все эти корявости.

Но все равно,прочесть «Илион» ст оит — а после дожидаться второго тома, «Олимп», который в 2005-м выходит на английском. Не исключено, что на этом новая эпопея Симмонса не закончится, ведь, как все мы помним, у Гомера, кроме «Илиады», есть еще «Одиссея»...