ПРОКЛЯТАЯ БУХТА

Карина Шаинян

— Поднимается ветер, — шепнул Рыжий.

— Откуда знаешь? — спросил Ник.

— Чую, — ответил Рыжий. «Эх ты, сухопутная крыса», — читалось в его глазах.

«Я тоже родился на корабле! — хотел закричать Ник. — И мой папа был Капитаном! Я не виноват, что меня не пускают к парусам. Иначе я бы тоже чуял ветер и разбирался в такелаже! Я не виноват — это Капитан захотел, чтобы я не стал моряком!» Когда-то он плакал, просил, тайно сбегал на палубу — но самый последний юнга, заметив его, гнал в каюты, и Ник почти смирился.

Он напряг слух. Услышал тихий, на грани восприятия, скрип дерева. Раздул ноздри, пытаясь учуять первые шорохи ветра, и в носу защекотало от запаха мела и бумажной пыли. Посмотрел на задраенный, вымазанный белой краской иллюминатор — и увидел тени мелких волн, ходящие по стеклу. Ощутил, как тихо вздыхает под ногами пол.

— Поднимается ветер, — шепнул он сам себе. — Будет шторм, и отменят уроки.

Учитель сердито застучал указкой, и Ник уткнулся в тетрадь.

— Встань, Ник, — сказал учитель.

Вокруг захихикали, и Ник со вздохом поднялся, уставившись в пол. Учитель прошелся по классу, распространяя запах одеколона. Хмурясь, посмотрел в иллюминатор.

— Ник, ты должен быть достоин своего отца, — тихо сказал он. — Мать слишком мягко к тебе относится, и я могу ее понять. Мои внушения на тебя не действуют. Так, может, мне обратиться к И.О.? — учитель иронически поднял брови. И.О., на котором — ответственность за весь корабль! И учитель готов отвлечь его от дел, чтобы вправить мозги нерадивому ученику… Ник замотал головой от стыда. — Или, может, отправить тебя к старпому?

Ник оглушенно уставился на учителя, чувствуя, как подгибаются ставшие вдруг ватными колени.

— Я пошутил, — сухо сказал учитель и потрепал Ника по плечу. — Но тебе пора задуматься. Капитан не хотел, чтобы тебя снова потянуло в море, когда мы найдем то, что ищем. А ты рвешься в матросы.

Ник шумно вздохнул. Похоже, опять обойдется беседой с мамой.

— Тяжело быть сыном героя, — пожаловался он Рыжему, когда учитель наконец отпустил их. Приятель согласно покивал, а потом ухмыльнулся:

— А как ты старпома напугался! Аж затрясся весь! — он ткнул Ника в бок, подмигивая.

— Старпома даже мама боится, — возразил Ник.

— Ты совсем дурак? — удивился Рыжий. — Старпома не существует! Его взрослые придумали, чтобы нас пугать.

Но Ник покачал головой.

— Его держат взаперти и подают еду сквозь маленькую дырку в двери. А дверь — из самого крепкого дуба, никогда не открывается. Поэтому старпома никто не видел.

— Сказки, — бросил Рыжий, — пошли лучше на палубу.

####

Ветер ударил в лицо, обдал мелкими солеными брызгами, запахом смолы и дерева. «Искатель» вспарывал зеленые волны, распугивая летучих рыб. Качка усиливалась, и небо было разделено пополам — над головами еще сияла голубизна, но впереди вспухали лиловые тучи.

— Бегают, — кивнул Рыжий на матросов. — Серьезный шторм будет.

Ник прищурился, всматриваясь в лица. На палубе и впрямь поднялась необычная суета; люди были серьезны и почти испуганны.

— Пойду, узнаю, в чем дело, — сказал Рыжий.

Ник отвернулся, облокотившись о фальшборт. Он смотрел на стеклянные волны, маясь от неясной тоски. На душе было муторно. Ник втягивал влажный воздух, будто хотел учуять причину своей тревоги. Гладкое дерево под рукой, скрип снастей и возгласы матросов, пружинящий под ногами настил палубы, запах соли — все казалось невозможно отчетливым и безумно важным.

Ник думал о морях, которые прошел «Искатель». О свинцовых, бурных морях, где руки немели от холода, на рангоутах намерзали сосульки и нужно было опасаться айсбергов. Сумеречных морях, где слоистый туман висел над неподвижной, мертвой водой. Морях жарких и душных, где над водой стояло марево и люди валились от лихорадки. Морях синих и радостных, где резвились дельфины и солнце разбивалось в воде на колючие осколки.

Ник думал о портах, в которые заходил «Искатель». Там по причалам метались крысы, пахло гнилью и люди говорили на старинных языках. Шумели белозубо-улыбчивые негры, и боцман зверел и надсаживался от крика, пытаясь справиться с вечным «завтра». Встречали корабль голубоглазые здоровяки с обветренными лицами. Кланялись маленькие люди с желтыми лицами, улыбались, хитро поглядывая узкими глазами. Там жутко грохотало, и над гаванью возвышались огромные железные звери, а у причалов стояли гигантские металлические суда без парусов, и люди смотрели на «Искатель» как на диковинку.

«Искатель» редко задерживался в гавани. На берег не сходили, подновляли такелаж, брали воду и провизию и шли дальше. Иногда появлялись новые пассажиры, растерянные и радостные, и быстро обживались, забывая свой берег, язык, время. Становились неотличимы от корабельных старожилов. С трепетом вспоминали Капитана. Жили одной мечтой, одной мыслью: если вести корабль не прямо, а все время сворачивая, держаться подальше от берегов и внимательно слушать ветер, смотреть на мир чуть искоса, плыть долго, очень долго, в конце концов причалишь у берегов земного рая.

Ник думал о земном рае, в который однажды придет «Искатель». Он представлял себе тихую бухту и холмы на горизонте. Горько-медовые стволы сосен. Берег, с которого не надо будет уходить. Ник видел все это глазами капитана, нашедшего наконец то, о чем мечтал.

Ник вздрогнул от хлопка по плечу — вернулся Рыжий. Приятель изо всех сил пытался сохранить серьезную мину и приплясывал от нетерпения.

— Иди в каюту, Ник, — торжественно сказал он. — Я останусь помогать. Сегодня нужны все руки. Ай! — вскрикнул он, хватаясь за голову и оглядываясь. — За что?

За его спиной стоял хмурый боцман.

— Чего на палубе торчишь? Ну-ка брысь! И дружка своего прихвати. — Крепкая ладонь поднялась для нового подзатыльника.

— Мы в опасности? Можем утонуть? — быстро спросил Рыжий. Его глаза блестели, рот приоткрылся.

— Есть, сынок, вещи похуже…

Боцман взял мальчишек за плечи и повел вниз.

— И не высовывайтесь отсюда, — сказал он, впихнув их в каюту. Присел за стол, вытирая влажный лоб. Лицо у него было усталое. — Шторм, рифы — это чепуха, ребята. «Искатель» — крепкое судно. Опасность в другом … — Боцман махнул рукой и уставился на Ника.

— Это Ник, пап, — сказал Рыжий. — Сын Капитана.

— Да кто же не знает? — усмехнулся боцман, и его глаза затуманились. — Я хорошо Капитана помню. Здоровый был — что твоя гора! Крепкий, как железо! Орел! Голосище — как крикнет, так чайки в море сыпятся, рыба всплывает… Да и ловок! А с дамами — самый галантный кавалер… Ни чёрта не боялся, ни бога… Одно слово — герой! — Боцман вздохнул.

Ник тоже вздохнул, горделиво косясь на Рыжего. Тот сидел, подперев кулаком щеку, и глядел на отца.

— Расскажите еще, — попросил Ник.

— Ну что тебе? Хочешь, расскажу, как он придумал корабль на поиски рая снарядить? Как все начиналось, а?

— Это я и так знаю. — Ник задумался на секунду, ероша волосы, а потом медленно поднял глаза на боцмана. — Расскажите лучше, как он погиб, — попросил тихо.

— Об этом тем более должен знать, — помрачнел боцман. — Ураганом занесло нас в проклятое место, обманное. Там Капитан и погиб. За всех за нас жизнь положил, чтобы мы могли и дальше рай искать… Ну, некогда мне с вами рассиживаться, — он грузно поднялся и, пряча глаза, вышел из каюты.

— И так всегда, — сказал Ник Рыжему.

Продолжение читайте в журнале «Реальность Фантастики №2(30) за февраль 2006».