ЭЛЛЕН ДЭТЛОУ: «ЛЮБЛЮ КНИГИ, ЛЮБЛЮ ЧИТАТЬ…»

Конрад Валевский

Эллен Дэтлоу — ведущий американский литературный редактор, специалист по расказам, законодательница американских мод в в жанре фантастического рассказа. Редактор известных антологий и сборников, завоевавших множество высших наград в США. Лауреат большого числа премий за достижения в области фантастики как редактор. Обладательница сразу двух премий «Хьюго» за 2005 год — как лучший редактор и как редактор лучшего фантастического издания — «Sci.Fiction». Бывший литературный редактор журнала OMNI. Теперь уже бывший редактор онлайнового издания фантастического кабельного телеканала Sci-Fi Channel «Sci.Fiction». Это интервью было взято около года назад, когда «Sci.Fiction» еще выпускался. Издание закрыли в декабре 2005 года. Временно не работает — Эллен Дэтлоу отложила заботу о своей дальнейшей карьере до окончания «Еврокона» в Киеве, где она выступает специальным гостем конвента (справка «РФ»).

— Как у вас проявился интерес к фантастической литературе, какие потаенные струны тронул в вас этот вид творчества?

— Мне всегда были интересны фэнтези и ужастики, еще с детства, когда я взахлеб читала сборники произведений из родительской библиотеки — «Мифологию» Баллфинча, рассказы Ги де Мопассана, Эдгара Аллана По, Натаниеля Хоторна. Любила сказки. Мать мне часто читала печальные рассказы Оскара Уайльда. Я тогда жила в Бронксе. Не могу с полной уверенностью сказать, почему меня всегда привлекала фантастическая литература. Просто она всегда была важной частью моей жизни. Позднее я познакомилась с произведениями Харлана Эллисона, Ричарда Матесона, Рэя Брэдбери.

— А почему вы избрали редакторскую карьеру, а не пытались писать самостоятельно?

— Никогда не хотела становиться писателем. Только знала, что люблю книги, люблю читать, и пыталась определиться, как я могу грамотно согласовать свои интересы с необходимостью зарабатывать на жизнь. Вначале я думала, что было бы неплохо работать в книжном магазине — я подрабатывала в одном таком магазине во времена учебы в университете, причем тратила всю свою зарплату на покупку огромных альбомов Босха, Эшера и других. Видите? Даже в изобразительном искусстве меня привлекали фантастика и гротеск. Издательское дело было единственной другой возможностью карьеры, о которой я могла думать. Хотя тогда я ничего не знала об издательском деле.

— Как же вы стали профессиональным редактором? Как сумели развить в себе такой исключительный вкус и уникальное литературное чутье, что, в конце концов, стали редактировать литературный раздел журнала OMNI?

— Я совершенствовала свои познания в английской литературе в колледже, но абсолютно не представляла, чем заняться в жизни. После получения диплома, но перед тем, как принять окончательное решение о своей карьере, я с год поездила автостопом по Европе. Тратила свои накопления, собранные во время учебы и одновременной работы в — а где же еще?! — университетской библиотеке. Я немного поработала и в Европе — на одном немецком заводе.

Когда я вернулась домой в США, я бралась за различные временные работы в ожидании ответов на свои разосланные журналам и издательствам резюме. И как-то меня, наконец, пригласили на интервью в Нью-йоркский офис Little, Brown & Company. Так я оказалась на своей первой издательской работе — как секретарь отдела продаж в Нью-йоркской книготорговой организации. Проработала я там около десяти месяцев, пока профессионально не встряпалась в кошмарную должность помощника редактора в ряде «мэйнстримовых» издательств. В конце концов, судьба привела меня в Holt, Rinehart and Winston (теперь это Henry Holt, Inc), где я проработала долгих три года. Но потом все равно уволилась, поскольку главного редактора издательства, моего босса, совершенно не интересовал мой профессиональный и карьерный рост.

Еще один короткий период времени — работа на Crown. А потом я узнала про новый журнал — OMNI. На работу туда в качестве помощник литературного редактора меня нанял Бен Бова. Потом он стал главным редактором журнала, и я работала помощником у нового литературного редактора Роберта Шекли до его ухода из редакции OMNI. Тогда я заняла этот пост, работала там и после того, как журнал перешел из бумажного вида в Интернет, до самого конца, когда закрылся и веб-сайт.

Что касается второго вопроса: как я развила в себе «вкус и литературное чутье». На него сложно ответить. Ну, скажите, как можно развить вкус? Много читать, изучать, что нравится, и что не очень, и вкус сам разовьется. Мой вкус со временем меняется, но мне до сих пор нравится большинство из тех рассказов, которые я публиковала за 20 лет редакторской деятельности.

— В чем заключается работа редактора в США и почему многие редакторы, включая и вас, пользуются столь сильным влиянием на американскую и, в определенном смысле, мировую фантастику?

— Работа редактора по коротким рассказам существенно отличается в США от работы книжного редактора. Я знаю многих книжных редакторов, которые с удовольствием бы редактировали тексты книг, но не имеют времени на это из-за обилия рукописей, которые им приходится рассматривать и править.

Литредактор в журнале начинает с чтения рукописей, которые приходят в редакцию. У меня есть помощница, которая делает первичную выборку, читая рассказы новых авторов, которые не принимали участие в мастер-классах у известных специалистов или не имеют других профессиональных рекомендаций. Если помощнице понравится что-то из этого самотека, она передает его мне.

Тогда я читаю рассказ и решаю, нравится ли он мне настолько, чтобы его купить, или нравится ли мне автор и стоит ли мне с ним поработать для того, чтобы улучшить его рассказ до состояния, когда я смогла бы его купить. Когда я, в конце концов, покупаю рассказ, он первым делом отправляется в мой запасник и пребывает там от нескольких недель до нескольких месяцев. Перед тем, как отправлять отобранный рассказ в печать, я провожу последнюю редактуру, строчку за строчкой, чтобы убедиться, что все читается так, как должно. После этого рассказ отправляется на вычитку техническому редактору, который проверяет пунктуацию, выискивает опечатки, фактологические ошибки (ну, это если вам повезло работать с очень профессиональным корректором, как мне, например). На последней стадии подготовки работает корректор, и только после этого рассказ выпускают в свет. В моем случае — это сервер нашего онлайнового журнала Sci.Fiction. В чем прелесть работы в онлайновом издании — всегда можно исправить случайно пропущенные ошибки даже тогда, когда рассказ уже опубликован.

Что касается влияния… Честно говоря, никогда особо об этом не думала. Меня как-то не заботило, что я оказываю влияние на научную фантастику.

— Вы шутите! Студенты, которым я преподаю литературу, знают вас как наиболее значительного из американских редакторов фантастики всех времен, а вы, несмотря на огромное число профессиональных наград в этой области, пытаетесь убедить меня, что вам все равно, оказываете ли вы влияние на эту область?

— Вы мне льстите. Мне нравится думать, что я оказываю некоторое влияние на читателей, пропагандируя идею, что рассказы ужасов выполняют более важную функцию, чем принято считать. Я ведь соредактирую ежегодный сборник The Year’s Best Fantasy and Horror. Своей задачей я считаю ненавязчивое продвижение хорошей литературы (или, по крайней мере, той литературы, которая нравится мне — роман это, или рассказ) и расширение кругозора читателей. Редактируя OMNI, Event Horizon и Sci.Fiction, я надеюсь, что эти площадки убедительно показывают читателям, каким замечательным жанром фантастика есть и может быть. Однако, я не думаю, что такое влияние можно измерить наградами. Вот вы учите своих студентов на примере моей работы. Это более важно для моей репутации, чем любая завоеванная награда.

— До какой степени редактор воздействует на писателей их творчество и до какой степени редактор Эллен Дэтлоу может воздействовать на их творчество и художественное чутье?

— Ну, если писатель страждет получить совершенную аудиторию для своего творчества, то тогда ему следует найти своего совершенного редактора. Если говорить обо мне... у меня есть определенный вкус в литературе. Со временем он слегка меняется, но незначительно (пусть кто-нибудь когда-нибудь проанализирует мою карьеру как редактора, чтобы составить представление). Я знаю, что мне нравятся произведения определенных типов, определенные виды рассказов (хорошо, что эти параметры довольно широки). Таким образом, одни писатели своими рассказами попадают в меня, а другие — нет. Иногда писатель может создавать произведения годами, но никогда не умудрится мне что-то продать. Для некоторых это может восприниматься как вызов, как сложное задание, которое следует выполнить. Хотелось бы верить, что я помогаю писателям быть лучше, писать лучше.

— Вот вы говорите, что некоторые писатели невосприимчивы к критике, что отвергают любую критику, поскольку верят, что все, что они пишут, совершенно, и это следует немедленно публиковать. И что вы в таких случаях делаете?

— Если этот писатель автор рассказа, который мне понравится — даже если там есть мелкие огрехи — я куплю такой рассказ. Если над рассказом еще нужно работать и работать, я никогда не пойду на сотрудничество с таким автором и никогда не куплю его рассказ.

— Каковы ваши обычные критерии отбора, что в вашем представлении хорошо написанный текст, который заслуживает публикации?

— Очень трудный вопрос. Каждый рассказ, который я покупаю, должен быть грамотным — это минимум миниморум для того, чтобы у рассказа появился шанс. Что касается других факторов, влияющих на покупку рассказа у автора, это действительно сложно объяснить. Меня способен тронуть голос автора, но я жажду визуализации, я должна видеть рассказ — это для меня важно. Замысел, описания, интересные персонажи, нравственные акценты. Но я никогда не полагаюсь на эти моменты специально. Первое и самое главное, сам рассказ в целом должен меня тронуть, задеть какие-то струны в душе.

— Вот именно. Не думаете ли вы, что само повествование, не сюжет или герои, — главное, что привлекает наше внимание? Спрашиваю об этом потому, что у меня есть ощущение, что американская фантастическая литература достигла своей зрелости именно благодаря технике повествовательного изложения. В Польше молодые начинающие авторы по каким-то им одним ведомым причинам убеждены, что для того, чтобы стать хорошим писателем, нет нужды развивать как таковую технику создания текста.

— Ну, хорошо. Сюжет — часть повествования? Иногда читатель предпочитает первое. Техника создания текста наиболее значима в писательском ремесле. Экспериментальное ваше произведение или нет, но ваш текст должен быть привлекательным для читателя. У читателя должен быть стимул читать дальше. Как по мне, повествование, голос автора, тщательно выписанные характеры персонажей, тема и стиль — тот набор элементов, который делает из рассказа шедевр.

— Каких из писателей, с которыми вы работали, можно назвать вашими любимыми?

— Опять шутите! И как мне отвечать на такой вопрос без риска кого-то обидеть?

Из недавнего, мне понравилось работать с Люсиусом Шеппардом, Джеффри Фордом, Ильзой Брик, Северной Парк, Келли Линк, Энди Дунканом, Риком Боусом — но это все писатели, которых я публиковала многократно. Авторы издательства TOR, которое я консультирую — Джонатан Карролл и Пол МакОли.

— Насколько, по вашему мнению, эволюционировала фантастическая литература с тех пор, как вы стали профессиональным редактором? Что происходит в американской фантастике сегодня — новые тенденции, подвижки, которые вы считаете значительными или многообещающими?

— Фантастика фрагментирована на множество поджанров, таких, как научное фэнтези, альтернативная история, рассказы об известных личностях, жесткая научная фантастика. Я думаю, что журналы сейчас ведут борьбу за выживание, и никто не знает, почему так происходит. Неужели фантастика выполнила свою жизненную функцию и получила настолько мощное влияние во всем мире, что чистый жанр перестал быть востребованным? Может быть, такое деление отпугнуло часть читательской аудитории? Или новому поколению больше интересны телевидение и Интернет? Лично я не знаю ответ на эти вопросы.

Покуда качество текстов высокое и все те эксперименты, которые я наблюдаю, интересны, я считаю, что с фантастикой все в порядке. Я редактировала много рассказов в последние несколько лет, уровень которых был очень высок, а темы очень актуальны. То, чем всегда славилась фантастика: заставить читателя повернуться лицом к проблемам: как технологии и современное состояние человечества влияют на социум. В повести Терри Биссона «Приветствие» описан новый формат отбора, который пришел на смену естественному — люди, достигшие определенного возраста, обязаны кончать жизнь самоубийством, для того, чтобы освободить место новому поколению. Биссон, случайно ли, специально ли, высмеял политику 60-х годов и то, насколько она коррумпирована в ближайшем будущем, которое он описал. Морин МакХью в «Дочери Франкенштейна» рассматривает проблему клонирования с позиции взаимоотношения клона и семьи человека, из которого его клонировали.

Все более и более приемлемо для редакторов принимать к публикации произведения на стыке жанров научной фантастики и фэнтези, потому что читателям фантастики это нравится, даже если в таких произведениях отсутствуют традиционные фантастические элементы.

Единственная современная тенденция, которую я могу отметить, это появление целой россыпи журналов и журнальчиков, которые публикуют неплохую литературу, хотя и отражают пристрастия и представления своих редакторов. И это скорее хорошо.

— А как насчет литературы ужасов и всякого потустороннего? Считаете ли вы, что она сильно поменялась по сравнению с 20-30 годами прошлого века?

— Во всех жанрах фантастической литературы наблюдаются постоянные изменения. В конце 80-начале 90 психологические романы ужасов стали более популярными, практически вытеснив литературу о сверхъестественном. Роман о серийных убийцах, эпоха которых началась с «Красного дракона» Томаса Харриса и «Молчания ягнят», эволюционировал в целый поджанр в таких произведениях, как «Под плетью» Сюзанны Мур, «Чикагская петля» Пола Теро, «Милосердие» Дэвида Линдсея, «Блэкберн» Брэдли Дэнтона, «Обмани меня» Дэвида Мартина, «Быть истинным» Стивена Райта, и многих других. Но, к сожалению, роман о серийных убийцах стал скорее тем, что можно назвать «noblesse oblige» жанра ужасов.

Литература о сверхъестественном за последних пару лет вернулась в лоно ужастиков. Безусловно, рассказы о привидениях за последних пять лет вернулись к канонам жанра. Вероятно, как результат успеха фильмов «Шестое чувство» и «Ведьма из Блэр». Многие произведения фантастики ужасов вернулись на книжных полках в жанр фантастики, где им изначальное место, а не в собственном искусственно созданном жанре.

— Помимо антологий лучшей фантастики года, вы так же редактировали прекрасные тематические сборники. Что вас на это подвигло?

— Вы имеете в виду, как я придумываю тему, которая мне интересна? Зависит от сборника. «Секс с чужаками» и «Кровь — это еще не все» получились потому, что было много рассказов, которые мне понравились, но которые я не могла купить для журнала OMNI. В случае с «Сексом с чужаками» это были рассказы Конни Уиллис «Все мои дорогие дочери», Ли Кеннеди «Ее пушистое лицо» и Эда Брайанта «Танцующие цыпочки». На основе этих трех рассказов родилась идея тематического сборника. «Исчезающие действия» появились, когда я зависла с друзьями в Альбукерке и мы долго беседовали о рассказах, которые нам нравились. На память пришел рассказ «Слушая Брамса» Сюзи МакКи Карнас и «А теперь давайте поспим» Авраама Дэвидсона, который я не могла читать без слез. А поскольку оба рассказа были о вымирающих видах, я подумала, что было бы неплохо сделать сборник на эту тему. Я так и хотела назвать сборник «Вымирающие виды», но издательство TOR, которое взялось сборник выпустить, уже издало авторский сборник Джина Вулфа с таким же названием.

Я уже не припомню, откуда вылезла идея сделать сборник о привидениях. Впрочем, рассказы о привидениях — это уже целых поджанр, его и простой темой-то не назовешь. Я всегда хотела сделать нетематический сборник рассказов ужасов и, наконец, мне это удалось. Издательство TOR его купило. Называться он будет «Инферно» и планируется к выпуску в 2007 году.