ТЕСТ БРОМГЕКФЕЛЬЦА

Возле загса яблоку некуда было упасть, не то, что припарковаться. В этом сезоне модные журнальчики назвали цветом невесты розовый, и в толпе всполохами мелькали все оттенки от молочно-поросячьего до насыщенно-кораллового.

Невесты сорили лепестками с букетов, выстилая мальчик-с-пальчиковые тропинки от входа к дамским комнатам и дальше — к тяжёлым дверям с золотыми ручками, где свершалось таинство официального брака.

— Фотографироваться будем?

— Да мы...

— Конечно, — сверкнула глазами молодящаяся мама невесты. — Обязательно.

— Видеосъемку заказываем?

— У нас свой...

— Естественно. А вот эти... зелёные такие портреты вы делаете? С разных сторон которые смотреть?

— Голографию?

— Да.

— Будете заказывать?

— Непременно. Иванцовы в прошлом году снимались, — обернулась она к сухонькой маме жениха, — очень гламурно получилось: жених, невеста, родители, и всё в такой газовой дымке.

— Тест Бромгекфельца сдавали? — равнодушно осведомилась молоденькая девчонка из-за монитора.

— Это что такое?

— Генный анализ? — заторопилась мама жениха. — Делали-делали, вон у вас квитанция в документах.

— Можете сразу пройти на расшифровку, если хотите. А то после обеда очереди большие...

— Да, конечно. Спасибо. Миша! Позови Наденьку.

— Это что за генный анализ такой? — подозрительно сощурилась будущая тёща.

— Заранее вычисляют, какие детишки получатся. Чтобы наклонности развивать правильно, талант не упустить.

— Тала-ант, — протянула будущая тёща, и глаза её заискрились предвкушением возможностей.

Раздвинув толпу авторитетом, выплыла сухопарая дама с лицом заслуженного завуча, на которой даже бархатное платье выглядело полковничьим кителем.

— Пройдемте.

— Миш, я причесаться не успела, — шептала невеста.

— Да ладно. Зато после церемонии сразу поедем, день не ломать... Тебе не интересно разве, кто у нас получится?

— У меня сестре гениального математика вычислили, — влезла свидетельница.

— И что? — заинтересовалась невеста.

— Пока двоечник. Но, говорят, так и надо: гений должен быть непонятым.

Невеста задумалась.

Распахнулись белые двери, открывая кабинетик с тремя неудобными креслами и компьютерным монитором под вышитой салфеточкой.

— Проходите, пожалуйста, — строго пригласила дама, одним взглядом отметая прочь свидетельницу. Мамаша невесты двинулась вовнутрь.

— Мама, ну вы-то куда?

— Проследить, — поджала напомаженные бантиком губы будущая тёща.

Двери закрылись, отрезая радостный гвалт. В кабинете стало так тихо, что даже холодно.

— Вы знаете, что выявляет тест Бромгекфельца?

— Таланты? — робко осведомился жених.

Дама скривила тонкий штрих рта.

— Тест Бромгекфельца показывает совокупность качеств характера, наследуемых будущим ребёнком от предполагаемых родителей, — отчеканила дама и, чуть смягчившись, пояснила. — Так называемых душевных свойств.

Предполагаемые родители серьёзно кивали.

Дама деловито защёлкала мышью и вывесила на экран красивый график, где по синей канве прихотливо вились разноцветные стежки и петли.

— Вот результаты вашего анализа. Так. Ну, прежде всего картина у нас довольно сложная: видите, как пересекаются графики?

— Это плохо? — робко осведомилась Надежда.

— Само по себе нет. Просто у вас совершенно разные характеры, в этом случае по каждому качеству просчитывается вероятностная вилка.

Жених с невестой дрогнули, словно на мониторе замигала красная надпись "не сошлись характерами".

— От кого малыш получит то или иное свойство, во многом зависит от случайности, — продолжала вещать дама. — Но тест Бромгекфельца заранее показывает разброс.

— А если поточнее? — влезла будущая тёща.

— Ну, вот например, у нас явная склонность к жадности... — дама с неудовольствием цокнула языком, словно жадность оказалась её личным недосмотром.

— Как это?

— Вот, видите? Вот этот изгиб. А в сочетании с бесхарактерностью...

— Нет, подождите. Откуда она взялась-то? Жадность-то?

— Сейчас посмотрим. В основном от папы, видите, здесь насыщенный оранжевый — не красный, конечно, но...

— От па-апы? — невеста покосилась на жениха. — А бесхарактерность?

— Оттуда же. Смотрите: вот этот график показывает силу личности. Видите пересечение?

— А у меня-то...

— У вас эта линия гораздо сильнее, но при любых сочетаниях ваш стержневой ген у младенца подавляется партнёрской кривой склонности к насилию.

— К насилию? — подскочила будущая тёща.

— Да, а что вас так удивляет. Это качество доминирует у тридцати процентов населения. Вот эта синяя линия на графике. У вас очень удачное сочетание генов: гармоничная пара "жертва-палач". Что касается жадности...

Тёща схватилась за сердце.

— Палач? — икнула побледневшая невеста, вглядываясь в мешанину разноцветных кривых.

— Это просто термины, — любезно пояснила дама. — Теоретические.

Жених смущённо хмыкнул и украдкой крутанул пальцем у виска. Но Наденьке происходящее шуткой не казалось.

— И как же теперь?..

— А что вы нервничаете? Ничего особенного, таких пар множество — и живут. Хуже, если экстремумы совпадают, а если ещё ген силы характера у супругов присутствует в одинаковой мере...

— Вы посмотрите насчёт талантов-то, — прервал жених.

— Нет, вы поясните насчёт насилия! — вклинилась тёща.

— А вот эта красненькая что означает? — робко осведомилась невеста.

Дама изогнула нарисованную бровь.

— Эта линия показывает любвеобильность будущего младенца. Здесь она, в основном, унаследована от мамочки.

— Понял? — шепнула невеста. — Я тебя сильнее люблю.

— Вы ошибаетесь, — мгновенно отреагировала дама. — Этот ген говорит не о силе конкретного чувства, а о способности влюбляться часто и интенсивно. У так называемых однолюбов эта кривая прижимается к самой оси, а у вас пик гораздо выше среднестатистического показателя. И это качество однозначно переходит к малышу.

Теперь жених нехорошо покосился на порозовевшую невесту, и в глазах его тенью промелькнула догадка.

— Интеллект... интеллект, ну, скажем... средненький. Это тоже, как видно, мамочкино наследство, зато от папы нам достаётся определённый пессимизм и склонность к депрессиям, что в сочетании с бесхарактерностью приводит к развитию сложного суицидально-агрессивного комплекса с вероятностью семь десятых.

— Господи! — прошептала будущая тёща.

— Ничего страшного в этом нет: сейчас в детских садах проводят специальные занятия: и комплекс Наполеона лечат, и эдипов даже. Возьмёте распечаточку в детской поликлинике, покажете воспитательнице...

— Так у него ещё и эдипов будет...

— Вот эдипова нет, — будто бы с сожалением покачала головой дама.

— А вот эта зелёненькая что означает?

— Это склочность.

— Позвольте, её тоже распознают прямо в генах?

— А чему вы удивляетесь? Наука многого достигла. Вот, скажем, язвительность тоже выявляется: видите эту кривую?

— Ну, язвительность — это не так, чтобы плохо, — робко заметил жених.

— Однако в отсутствие чувства юмора, — припечатала дама.

— Позвольте, неужели чувство юмора тоже передается генным образом?

— Естественно! Вот это пятно у мамочки, вот — у вас. А вот получившийся разброс: даже при максимальном везении...

Глаза невесты стремительно наливались слезами.

— Ну вы чего-то уж совсем... — пробормотал жених. — Неужели там совсем ничего хорошего нет?

— Отчего же. Усидчивость гораздо выше нормы, склонность к спокойным занятиям — вышиванию, скажем.

— Выши... ва-анию! — всхлипнула невеста и бросилась к дверям.

— Наденька, деточка!

— Ну вы вообще! — бросил жених, спеша вдогонку.

— И эту нервозность, склонность к истерикам и паникёрству мы тоже видим на графике, — удовлетворённо пробормотала себе под нос оставшаяся в одиночестве дама.

— Надь! Ну Надь!

— Отвяжись!

— Ну Надька, ну брось ты, да врут они всё, чего они там насчитать могут!

Возле михаилова носа внезапно закачался наманикюренный палец.

— Вы, молодой человек, не уклоняйтесь от ответственности, раз уж наукой выявлено...

— Надь!

— Отстань, сади-ист! Жадюга!

— Блин, ну ты чего, с ума двинулась, да?

— Дура-ак! И не звони больше!

— Надьк, да я ж тебя люблю, — потерянно крикнул жених вслед мелькающему платью.

— Очень хорошо, что о ваших дурных наклонностях мы узнали заранее, — назидательно вещала несостоявшаяся тёща. — Считайте, молодой человек, что вам отказано от дома.

Михаил стоял истуканом посреди счастливой толпы, очень похожий на пассажира, секунду назад упавшего за борт круизного лайнера.

* * *

Тугая струя шампанского плеснула на сверкающий бампер.

— Мишка, ты чего? Шампанское! Из горла! А жену куда дел?

— Чёрт её знает. Плевать.

— Чего случилось-то?

— Поехали.

— А свадьба?

— Какая, к чертям, свадьба! Хренатьба! Сволочь рогатая!

— Кто, Надька?

— Бромгекфельц!

— А-а, — понимающе протянул свидетель. — Тест проходили. И чего?

— А ничего. Всё теперь. И к лешему... стерва!

— Любвеобильная, приземлённая транжира, — подытожил свидетель.

— Откуда ты знаешь? — поперхнулся шампанским Михаил.

— Так у Бромгекфельца всего двенадцать параметров, у меня тёткин зять в лаборатории работает, где его считают. Любвеобильность, бесхарактерность, склочность, чувство юмора... не помню. А, жадность, язвительность, склонность к насилию. Ещё чего-то.

— Усидчивость, — обречённо добавил Михаил.

— Ну да. А ты чего ж не подготовился? Наивняк прямо. У нас мужик один с работы недавно женился, так он этой бабе, которая тесты расшифровывает, заранее конвертик подсунул. Им знаешь, сколько талантов нашли!

Михаил угрюмо молчал.

— Надо в следующий раз заранее тест делать, — назидательно продолжал свидетель. — Чтоб на стол не тратиться.

— Так они направление дают, только когда заявление подаёшь!

— Ну... хоть не на самой свадьбе, а за недельку-другую.

— Нет уж! — несостоявшийся жених так яростно затряс головой, что шампанское выплеснулось на новенький костюм. — Никакого больше Бромгекфельца. Женюсь на той, которой плевать на тесты. И пусть растёт, что вырастет: подавитесь они своими талантами!

Январь 2006 г.