ВОСТОРЖЕННЫЕ ПОТРЕБИТЕЛИ

Ольга Громыко

Смена закончилась. Инженер Иванов с неохотой отложил линейку, отошел от чертежной доски и критическим взглядом окинул свое новое, недавно начатое творение. Вернулся, стер одну линию, добавил другую, вывел сноску и надписал пару цифр.

Чертеж был хорош. Он обещал стать шедевром — как, впрочем, и все предыдущие разработки Иванова. Увы, на деле неизменно оказывалось, что до шедевра его миксерам все-таки далековато, однако это была добротная, качественная техника, и Иванов заслуженно ею гордился.

Бережно накрыв чертеж калькой, Иванов потушил свет и, беззаботно насвистывая, двинулся к проходной.

— Держись, Михалыч, — тихо и сочувственно сказал вахтер, отдавая Иванову пропуск, — их там больше сотни. Уже час стоят. А может, через задний ход тебя выпустить?

Иванов дрогнул, но сделал отрицательный жест и решительно распахнул дверь.

Столпившаяся у крыльца завода толпа радостно заорала и ломанулась навстречу опешившему Иванову.

Защелкали фотоаппараты, зажужжали диктофоны — восторженные потребители не желали упускать ни единого слова, взгляда и движения своего кумира. Полторы сотни улыбок ослепляли почище вспышек.

Иванов судорожно сглотнул. Конечно, он знал, что достаточно популярен в среде потребителей, но чтобы настолько!!!

После пяти минут немой сцены к Иванову решительно шагнула рыжая обаятельная девушка со свежекупленным миксером в еще нераспечатанной коробке.

— Ой, я впервые вижу живого инженера! Это лучший миг в моей жизни! (фотоаппараты защелкали еще активнее) Подпишите мне техпаспорт, поджалуйста!!!

Иванов с добродушной улыбкой кивнул и вытащил из кармана чернильную ручку.

— О-о-о! — зашептались в толпе. — Это та самая ручка, которой великий Иванов подписывал свой первый чертеж!!!

Упускать раритет не хотелось никому, и толпа прихлынула еще ближе, взяв Иванова в метровое кольцо. В основном восторженные потребители сжимали в руках фиолетовые коробки с последней моделью ЦК-12245, но попадались и синие ВВ-32, и совсем уж старенькие, истрепанные, но все еще рабочие ПВ-534.

Пока Иванов корябал по скользкой, неудобной коробке, потребители торопились выразить ему свое неподдельное восхищение.

— Вы мой любимый инженер! — с придыханием сообщила очаровательная брюнетка с вышитым на блузке листком фикуса. — Когда я впервые дорвалась до вашего миксера, то утащила его к себе в спальню и, пока родители спали, взбивала... взбивала... взбивала...

Иванова бросило в жар.

— Честно признаться, сначала я ходил взбивать коктейли в бесплатный демонстрационный павильон, — доверительно сообщил ему молодой парень, с трудом удерживающий в обеих руках целых пять коробок, поставленных одна на другую. — Но когда я подержал в ладони эту совершенную ручку, то понял, что не могу с ней расстаться, и тут же побежал в магазин и купил себе точно такой же!

— С виду это простой миксер, — делился своими откровениями третий потребитель, — но для тех, кто умеет работать отверткой, под внешним аляповатым корпусом открывается такое изобилие микросхем и проводов...

— Скажите, вы сами утверждаете макет коробки? — агрессивно поинтересовалась еще одна девушка, мигом заслужив тайную неприязнь инженера. — Честно говоря, если бы я не знала, что внутри, ни за что не купилась бы на эту безвкусицу.

— У вас там с нижней стороны такая маленькая черная втулочка с крестообразной насечкой. Скажите, это кивок в сторону инженера Шашкина, создателя вентилятора ИВ-53а? — въедливо допытывался старичок в мятой куртке.

Иванов машинально улыбался и кивал, покорно подписывая подсовываемые техпаспорты.

— Я узнала о ваших миксерах от подруги, — смущенно потупившись, признавалась ему очередная домохозяйка. — Однажды я пришла к ней в гости, и услышала, как из-за кухонной двери доносится ее безумный хохот вперемешку с громким жужжанием...

Сзади, неслышимые Иванову, шептались три подруги:

— Вообще-то, если честно, ЦК-12245 слабоват. Даже до ВВ-32 не дотягивает, не говоря уж о ПВ-534...

— Ага, — со вздохом поддакнула вторая. — И та неповторимая вибрация куда-то исчезла...

— Исчерчивается инженер, — припечатала третья. — Одна-две стоящие модели — и все, пошел на поток...

Тем временем вокруг несколько припухшего Иванова продолжали кипеть эмоции:

— Мы с мамой, папой и прабабушкой деремся за право первым распаковать коробку!

— Это уже третий ВВ-32, который я покупаю — первые два сразу пошли по соседкам и обратно не вернулись! Так что коллекционное издание в большой коробке я сразу задвинула на антресоли, чтобы никто не знал, что оно у меня есть!

— Повзбивав вашим миксером, я тоже решил стать инженером, — поведал Иванову красный как мак мужчина средних лет. — Скажите, пожалуйста, на какой завод мне лучше устроиться?

— Можете подойти в наш отдел кадров, с 9 до 5 каждый день, — любезно сообщил Иванов. К коллегам, даже самым бездарным, он относился с симпатией, ценя чужой инженерный труд во всех его проявлениях. — Или вот еще есть хороший завод на Клары Цеткин...

— Скажите, — из-под руки начинающей чертежницы вылезла маленькая бойкая девушка, — а как вы сами пришли в мир миксеров?

Иванов вздохнул и начал давно осточертевший ему рассказ:

— Однажды я увидел низко летящий самолет, и его огромные, непрерывно вращающиеся пропеллеры навсегда запали мне в душу...

Из окна за этой сценой с отвращением наблюдали два главных конструктора завода, известные создатели нашумевшего кухонного комбайна. Увы, несмотря на его неоспоримые достоинства, домохозяйки путались в обилии кнопок, приставок и насадок, не используя и трети заложенных в умную машину возможностей.

— Вот, — горько сказал первый. — Полюбуйся на этого позера — он ведь даже не понимает, какое он ничтожество! А уж его миксер... тьфу, в руки взять противно!

— Конечно, — поддержал его второй. — Всего одна кнопка, мозгами шевелить не надо — жми, и все! Вот какие раньше были венчики! Они заставляли задуматься! Тревожили разум! Стимулировали фантазию! А это? Тьфу! Через десять лет о них и не вспомнят.

Тем не менее, презентация миксера продолжалась. На третьем десятке техпаспортов Иванов перешел в режим автопилота, тупо черкая «с наилучшими пожеланиями» «на добрую память» и «потребителю от инженера».

Толпа начала иссякать только к концу третьего часа. К Иванову наконец-то пробился свежий воздух — к счастью, он автографов требовать не стал.

Еще через час от восторженных потребителей осталось только человек двадцать, собиравшихся в кафе, дабы отпраздновать там сей знаменательный день.

Иванов неловко распрощался, помахал им рукой и на подгибающихся ногах двинулся домой.

— Ынжынер, чирти исчо! — радостно завопил кто-то ему вслед.

Завернув за угол и убедившись, что за ним никто не увязался, Иванов обессилено прислонился к стене и с нажимом вытер взмокший лоб мокрой же кепкой.

— И на кой я пошел в инженеры?! — с отчаянием изрек он. — Говорила же мне мама: поступай в литературный...